Российский ученый Виктор Дольник изучает… людоедов
Совсем недавно на острове Русский, в непосредственной близости от Владивостока, российские полицейские задержали: каннибалов. Ими оказались два местных жителя. В субботу, 24 марта, один из них, 35-летний владелец дома по улице Рында, решил культурно провести время, то есть выпить. Делать это в одиночестве было скучно, вот он и позвал в компанию 41-летнего мужчину. Что там между ними произошло, доподлинно не известно, но в результате хозяин дома убил приятеля. Пораскинув мозгами, он решил, что лучший способ спрятать тело покойного — съесть его, и позвал на помощь друга. Все выходные друзья пили за упокой души погибшего и закусывали им же. В ответ на вопрос изумленных полицейских: «Как вы вообще могли это жрать?» — убийца и его соучастник только пожали плечами: «Да что теперь: Сделанного все равно не воротишь, что же добру пропадать? А так он оказался очень даже ничего: вкусный».
Заключение о вменяемости преступников даст
— Виктор Рафаэлевич, в своих работах вы утверждаете, что людоедство — видовой признак Homo sapiens (человека разумного). Какие основания для этого у вас есть?
— На исходе прошлого века на юге Франции археологи во главе с доктором Вилла достали из мусорных куч множество костей и животных, и человека, которым было примерно 6 тысяч лет. Необычным оказалось то, что они очень хорошо сохранились и на них ясно были видны следы от каменных орудий. При этом люди и звери разделывались по одной и той же схеме: разрубались на куски, удобные для приготовления. Кости людей хранили следы каменных скребков, которыми мясо с них соскабливалось, крупные кости были раздроблены так, чтобы удобно было добраться до костного мозга. Сомнений не оставалось — французские археологи нашли следы пиршества каннибалов.
— Но вы идете еще дальше, утверждая, что и поведение современных людей — это поведение каннибалов.
— Когда волчица, играя с волчатами, шутливо их покусывает, те только веселятся, поскольку инстинктивно понимают: это не более чем игра, мать ни при каких обстоятельствах их не съест. Теперь попробуйте то же самое проделать с человеческим младенцем — он ударится в рев. Грозно скажите «съем!» ребенку постарше, и он испугается, хотя умом, конечно, понимает, что дядя шутит. Однако инстинктивная программа сильнее разума, а она в этот момент вопит изо всех сил: «Опасность! Вполне могут съесть!» Именно поэтому сны о людоедах — один из самых распространенных детских кошмаров. Сказки о людоедах встречаются у всех народов мира. Да и среди взрослых
— Что это за программы и как они проявляются у современных людей?
— У всех без исключения каннибалов снят запрет на мясо и кровь представителей своего вида, существующий у большинства животных. Люди же совершенно равнодушны к виду человеческих обрубков. Более того, кровавые зрелища доставляют представителям нашего вида ни с чем не сравнимое удовольствие. Трупы врагов, как известно с глубокой древности, приятно пахнут. Нравится нам или нет, но люди — существа весьма кровожадные, многочисленные войны — лучшее тому подтверждение. При этом любая война оборачивается резней слабых: женщин, детей, стариков. Солдаты зачастую сами не могут объяснить, почему они это сделали, единственное разумное объяснение — «
— Большинство войн все же начинается и проходит по вполне рациональным правилам.
— Ой ли? Вспомните историю Мезоамерики. Войны там были настолько формализованы, что соседние государства договаривались о дате и месте грядущего сражения — примерно как мы договариваемся о футбольном матче. При этом задачей было захватить как можно больше пленников, которые отправлялись на заклание. Под восторженные крики толпы жрец на вершине пирамиды вырывал у побежденных сердца, тела же сбрасывал к подножию. Нам, как, впрочем, и первым европейцам, прибывшим в Америку, все это кажется необъяснимой жестокостью. Между тем сами ацтеки очень гордились тем, что, в отличие от диких племен, обитающих на границах их империи, они людей не едят, а всего лишь приносят в жертву.
— Но почему вы считаете, что каннибализм свойственен только Homo sapiens? Логично было бы предположить, что он достался нам в наследство от наших возможных предков — обезьян.
— Каких? Орангутанги и гориллы, несмотря на свирепый внешний вид, — вегетарианцы. Шимпанзе мясо едят, но чрезвычайно редко. Помню, как ликовали ученые, когда шимпанзе на их глазах убили и освежевали маленького павианчика. При этом ученые предпочли забыть, что шимпанзе и павианы относятся к разным семействам приматов: родства между ними не больше, чем между китайцами и макаками. Первые, к слову сказать, вторых едят, но никто же не говорит, что китайцы — каннибалы.
— Выходит, каннибализм перешел к нам от наших прямых, дочеловеческих предков? Находки последних лет убедительно доказывают, что неандертальцы тоже им страдали.
— Сложный вопрос. Неандертальцы, в отличие от Homo sapiens, оставляли на стоянках не так много костей себе подобных. Скорее можно предположить, что каннибализм у них появился как реакция на некую чрезвычайную ситуацию, к примеру, на массовый голод. А вот Homo sapiens неандертальцев ели с большим аппетитом — в их отбросах найдены многочисленные кости неандертальцев. Не исключено, что и каннибализм у людей стал массовым явлением по причине вымирания их вкусного родственника. Я не шучу! У людей, как и у других животных, существуют программы этологической изоляции от генетически близких видов. После вымирания других видов рода Человек эти программы никуда не исчезли, а переадресовались на в
— И
— С помощью таких сугубо человеческих изобретений, как религия и культура. Сначала нашим предкам удалось отказаться от ежедневного людоедства, но по праздникам все равно
— Так или иначе, но людям удалось одержать победу над своей старой биологической программой...
— Не совсем. Эта программа никуда не делась, при каждом удобном случае она запускается вновь, и люди опять начинают есть друг друга. Именно этим объясняются периодическое появление
Виктор Рафаэлевич Дольник
родился в 1938 году в Свердловске. Окончил биологический факультет Ленинградского университета, где всерьез увлекся орнитологией. Около 30 лет возглавлял орнитологическую станцию Зоологического института АН СССР на Куршской косе. Доктор биологических наук, профессор, главный научный сотрудник Зоологического института РАН,