Николай БУРЛЯЕВ, президент Международного кинофорума «Золотой витязь»
В столицу из Крыма вернулся Николай Бурляев, президент Международного кинофорума «Золотой витязь». Юбилейный ХХV фестиваль в Год российского кино впервые прошел в Севастополе и, как нам стало известно, отныне крупнейший славянский кинофорум постоянно пропишется в городе-герое. До сей поры «Золотой витязь» кочевал по разным городам, а теперь, получается, пришвартовался в Севастополе. Почему?
— Всегда хотелось обрести родной дом, и вот все совпало. Идея провести фестиваль в Севастополе родилась сразу после того, как город русской славы обрел свободу. Четверть века и «Золотой витязь», и Севастополь шли непростыми дорогами, но история наконец распорядилась справедливо, все расставила по местам. Севастополь вернулся в родную гавань, и было логично «Золотому витязю», исповедующему принципы патриотизма и духовности, обосноваться именно в этом городе. Мы подписали бессрочное соглашение с севастопольской администрацией, согласно которому МКФ «Золотой витязь» будет ежегодно проходить в Севастополе, а наша организация становится главным провайдером культурных программ в городе. Мы предлагали построить в Севастополе Дворец кино и культуры, где можно бы было не только проводить фестивали и концерты, но и обучать детей различным видам искусства. Планы большие, но и сложности немалые. Думаю, все возможно преодолеть — было бы желание и поддержка властей.
Севастополь для меня давно стал родным. Иногда спрашивают: чем севастопольский зритель отличается от других российских зрителей? В принципе все русские люди похожи, но: Севастопольцы обрели свободу! Они четверть века находились в особом, непонятном статусе, хотя стремились на историческую родину всей душой. Для них «русская тема» — особая, они воспринимают все, что связано с ней, с особым трепетом.
— Сейчас мы отмечаем Год российского кино. И лично я, отдавший кинематографу без малого 60 лет жизни, вынужден констатировать его катастрофическое состояние. Он перестал быть киноискусством, превратился в доходный промысел, «эффектную пустоту». Кинематограф вытесняется на панель, как и культура в целом. Ее принуждают торговать собой, завлекать, искушать. Мы изо всех сил и без видимых успехов пытаемся встроиться в западный рыночный кинопроцесс. Пытаемся мерить значимость фильма успехом в «первый уик-энд». А забота о возвышении, просветлении души человека, о возрождении национального духа отступает на второй план. Когда-то Тарковский, Бондарчук, Шукшин и многие другие режиссеры думали именно об этом. И посмотрите: в Америке и в Париже на фильмы Тарковского очереди до сих пор.
Я приветствую инициативу президента страны, подписавшего недавно исторический документ — «Основы государственной культурной политики». Государство ясно обозначило намерение поддерживать ту культуру, которая основывается на морально-этических нормах и традиционных духовно-цнравственных принципах. Но необходим и второй шаг: следует вывести культуру из прокрустова ложа рынка.
— К великому сожалению, не могу назвать ни одной современной военной картины, которая потрясала бы так же, как фильмы Сергея Бондарчука, Ростоцкого, Чухрая, Озерова: Эти художники сами были участниками войны и не могли лгать перед лицом тогда еще живого военного поколения. Они несли правду, целомудрие, боль и радость. Сейчас — бутафория, беспомощная драматургия и режиссура, игры в блокбастеры. И все то же неуемное желание встроиться в кинорынок.
Время неумолимо, мы все дальше уходим от Великой Отечественной. Возможно ли создать настоящие, честные фильмы о той войне, которые будут по-настоящему трогать умы и сердца? Думаю, возможно — если автор отнесется к своему произведению не как к товару, а как к творческому подвигу и духовному служению.
А пока в моде ремейки. Вот перед Днем Победы по телевидению показали новую версию фильма «А зори здесь тихие». Критики отмечали новые технические возможности кинематографа: Ремейки начали делать в Америке те, у кого были деньги, но не было творческой самодостаточности, способности создать нечто новое. Это идет от личной несостоятельности. Чтобы снять «Зори», нужно быть Ростоцким, иметь кровную связь с тем, что ты делаешь.