В пещеру я попала с одной целью: принять участие в эксперименте по времявосприятию. Главой группы исследователей был руководитель НИЦ "Космопоиск" Вадим Чернобров. Задачей нашей команды, состоящей из пятерых испытателей, было интенсивное 5-часовое ползанье по подземельям, индивидуальное окапывание в изолированном штреке и праздное 4-дневное пребывание в темноте и безвременье. Ни у кого из испытателей не должно быть часов". По замыслу организатора эксперимента, условия тотальной изоляции должны были спровоцировать организм на какое-то особое темпоральное поведение.
"ШКУРОДЕР" ПО СОБСТВЕННОМУ ЖЕЛАНИЮ
Чернобров бодро полз где-то впереди нас, выискивая пути пострашнее да поизвилистее: довести народ до состояния стресса было его непосредственной научной задачей.
В это славное состояние, если честно, любой новоявленный "ползун" может впасть уже на 30-й минуте перемещения. Ибо мест, позволяющих выпрямиться или расправить плечи, в Никитах наперечет. Главное же достояние каменоломни - бесконечный лабиринт узких штреков-проходов, соединяющих более просторные пещерные образования. Спелеологи окрестили их "шкуродерами", пробираться по ним так же просто, как, например, просачиваться сквозь садовый шланг. Каменная кишка может тянуться, извиваясь, многие метры и не оставлять при этом ни малейшего шанса на маневр. Пальцы рук (чтоб подтягиваться), пальцы ног (чтоб отталкиваться) - вот и весь арсенал, который предоставляется человеку в окаянном штреке. Сумел выдавить себя, как пасту из тюбика, - радуйся жизни. Нет - можешь надолго остаться в каменной "утрубе".
Застревать, разумеется, не хочется, а посему поставленные в экстремальные условия тела сплошь и рядом являют чудеса приспособленчества. Если бы мне до этого рассказали, что взрослый человек средней комплекции может проползти по штреку 20 на 40 сантиметров (где 20 - это высота, а 40 - ширина), в ответ я бы скептически усмехнулась. Однако на собственной шкуре убедилась - может.
Самое поразительное, что желающих ощутить себя "фаршем в мясорубке" год от года все больше. В иные выходные и праздничные дни те же Сьяны (самая простая по проходимости подмосковная пещера) принимает в свои каменные объятия до 200 человек. В Никиты ходят единицы - лишь особо одержимые спелеологи и их приближенные. Помимо острых ощущений, смельчаки решают и сугубо практические задачи - откапывают засыпанные ходы, вскрывают новые штреки, подпирают крепьями своды, готовые обрушиться... Кто-то вроде нас проводит исследования, а кто-то здесь пытается найти вдохновение.
Статистики нет, но больше всего, похоже, жалуют Никиты дизайнеры по интерьеру, которые "облагораживают" каменные недра пещеры в соответствии со своими разнообразными вкусами. Правительственные "вертушки" и рукомойники, вечные двигатели и компьютеры, мебель и игрушки - что только не протаскивают по узким лазам верткие спелеологи. Вообще "обогатить" подземелье чем-нибудь совершенно непролазным всегда было делом чести для пещерных завсегдатаев. Остается только ждать, когда им удастся доставить в один из штреков унитаз и ванну...
Не забывают дизайнеры и про настенное "покрытие". На всем протяжении системы (а это добрых 15-20 километров) фонарь то и дело выхватывает из темноты вывески, принесенные хозяйственными спелеологами "с воли". То в каком-нибудь чавкающем грязью гроте обнаружишь табличку "Место для чистки и глаженья одежды", то у вертикального штрека прочтешь знакомое "Лифт не работает", то, обдирая бока о стенки узкого прохода, узнаешь, что ползешь, оказывается, по Мичуринскому проспекту....
Под землей можно очутиться, как сообщают разнокалиберные таблички, в местах славных и примечательных: Бродвей и Африка, Свалка и Футбольные поля, Кошкин дом, Ласточкино гнездо, Сумасшедший барабанщик, Малый нецензурный грот и подсистема ЖБК (Жутко Большие Каменоломни)...
ЧЕРВЯКИ НЕ ЗНАЮТ ВРЕМЕНИ
Измученные долгим ползанием, мы распрямились наконец и, усевшись на скользкую от сырости каменную плиту, внимали рассказу начальства. Пот струился по грязным лицам, синяки на теле ныли и горели, и какой на дворе час и день, не мог уже сказать никто. "Червяки не знают Времени", - изрек в потемках чей-то усталый голос, и все молча согласились.
- Ну что, по камерам?
Каждому участнику научного подвига была определена отдельная опочивальня - небольшой изолированный штрек, пронумерованный ради отчетности цветными мелками и бумажками с именем.
- Камни в стенках не шатать, резину не жечь, - произнес напутственное слово начальник, заглянув напоследок в журналистский отсек. - Привидения тут смирные, крысы откормленные - не сожрут. В случае чего кричи, но не злоупотребляй. Приходить буду спонтанно, чтоб не влиять на твое времявосприятие. Контрабандных часов, надеюсь, нету? - и, пожелав всего хорошего, канул в черноту.
...Чернота казалась бархатной, объемной и бесконечной. Мигающий фитиль свечки выхватывал из нее лишь крохотный участок реальности - все, что оказывалось за этим светлым пятном, тут же превращалось в чернильную абстракцию без края и предела. И без звука - так как слух в этой мрачной пропасти улавливал лишь стук сердца. Тишина в штреке была абсолютной.
"Господи, не свихнуться бы", - подумала я с ужасом и залезла с головой в спальник.
Начался первый час экспериментальной изоляции...
Сколько было этих часов - не смог бы сказать никто. Время текло и вместе с тем стояло, как монолит... Сон, еда, прогулки по стрелочкам и обратно, чтение классики при свече - вот и все оговоренные экспериментом радости. Контрольные приходы Черноброва воспринимались как явление Мессии.
- Саше с Димой сон одинаковый приснился, - доносил он весточки с "того света", - Андрей реферат накатал в рекордные сроки, за второй принимается. Колька крысу шоколадом приманил, теперь дрессирует - говорит, если на задних лапах научится ходить, с собой домой возьмет... У тебя-то как?
У меня ж были странные видения. Впрочем, как выяснилось впоследствии, они посетили практически всех участников эксперимента. Уже к исходу первых суток глаза отказались смиряться с кромешной темнотой и начали различать слабые, еле уловимые силуэты предметов. Встряхиваешь, например, на вытянутых руках свитер, и в непроглядной темноте вдруг "видишь", где у него воротник, а где рукава, где верх и где низ... "Видение" это вряд ли было визуального свойства. Скорее всего, срабатывала "память рук"...
МОРФЕЙ ВОССТАНАВЛИВАЕТ ВРЕМЯ
На излете четвертых суток вылезшие из каменоломни испытатели счищали грязь с одежд и слушали во все уши итоги мучений, которые подводил Чернобров.
Итог первый касался времявосприятия несобранных людей. Как оказалось, оно у них было гораздо стабильнее, чем у сосредоточенных педантов. Удивительно, но факт: в условиях экстремальной ситуации, требующей быстрых и решительных действий, несобранные люди чувствовали себя гораздо органичнее, чем уверенные в себе формалисты. Скорее всего, причиной тому - их постоянное пребывание в условиях "растянутого времени", когда этого самого времени вечно не хватает. Прагматики с таким режимом просто не справлялись.
Итог второй тоже относился к экстремалу. В ситуации ЧП (а подобные ситуации в подземельях моделируются в шесть секунд - главное, сообщить правдиво и страшно, что "выход завалило", "проводник забыл дорогу", а "схему штреков утащили мыши") у большинства людей внутреннее время как бы растягивается: реальные минуты кажутся часами, а часы - сутками. Как только "выход откапывается", "проводник все вспоминает", а "карта находится", внутреннее время в силу каких-то законов сильно "сжимается", постепенно приходит в норму.
Итог третий касался левшей. Распрощавшись с хронометрами, они полностью теряли связь с реальным временем. Быть может, подобная "часовая слепота" объясняется тем, что мозговые полушария левшей постоянно "переговариваются" друг с другом - наличие такого внутреннего диалога, без которого невозможно нормальное функционирование организма, обнаружили у них не так давно медики. А когда все силы уходят на "разговоры", чем-то приходится жертвовать...
Итог четвертый обеспечил Морфей. В ходе экспериментов выяснилось, что как бы далеко не отклонялось наше времявосприятие от реальности, здоровый сон возвращает его в норму. Полноценное посапывание выправляет все ошибки и погрешности, искривившие наши "внутренние часы" за время бодрствования. С пробуждением, правда, наступает очередь новых ошибок, но когда-то ведь сон наступит опять...
Итог пятый пролил свет на вопрос: почему оказавшийся в изоляции человек, как бы правильно ни махал он рукой, на вопрос "Где твой дом?", - обязательно брал чуть левее или правее реальной координаты? Организм оказался в данном случае гораздо мудрее ученых. Прекрасно зная, что правша при долгой ходьбе обязательно заберет влево, а левша - вправо (шаг ведущей ноги всегда чуть длиннее), он просто вносил заранее соответствующую "поправку" в сознание.
Итог шестой и последний выявил еще одну странность во внутренних часах. В ходе бесчисленных пещерных вылазок выяснилось, что чем медленнее, по мнению человека, тянулось время, тем больше он при движении отклонялся влево. При этом правильный курс совершенно не мог выбрать тот, кто задавался вопросом о доме, наклонив голову или, например, надев на себя металлическую каску. Видимо, орган пространственного ориентирования (а он представляет собой микроскопические ферромагнитные чешуйки, расположенные в коре головного мозга и реагирующие на магнитное поле Земли) может работать без погрешностей лишь в строго вертикальном положении и без каких-либо посторонних экранов.