- Елена Юрьевна, Ленком был вашим первым театром?
- Да. Я пришла туда в 21 год, со студенческой скамьи, по приглашению Марка Захарова. То есть практически находилась у истоков захаровской эпохи Ленкома.
- Вы хотели попасть именно туда?
- Нет, тогда я и понятия не имела о том, что это за театр. Все вышло случайно. Меня брали на роль Мирры в спектакле "В списках не значился". И играла я в Ленкоме достаточно много - Неле во втором составе "Тиля", Принцессу в "Бременских музыкантах", Кончитту в "Юноне" и "Авось", Цейтл в "Поминальной молитве". 13 главных ролей за 21 год.
- Достаточно удачная судьба, на ваш взгляд?
- Я считаю, что да. Не всем выпадает удача прямо со студенческой скамьи стать одной из ведущих актрис популярного театра. Конечно же, у меня были и массовки, и простои, и паузы, что сопровождалось определенными переживаниями. Но это нормально. А в принципе судьба сложилась так, что я много играла в этом театре.
- Однако большей части зрителей вы запомнились все-таки в образе Кончитты - юной возлюбленной графа Резанова из спектакля "Юнона" и "Авось". Иногда даже приходилось слышать, что вы - актриса одной роли.
- Так говорят обо мне не очень сведущие люди. Но когда я бываю на творческих встречах, мне часто шлют записки: спасибо вам за Мирру, за "Человеческий голос", за Наталью Петровну. И я сразу ищу глазами этих людей, понимая - вот они, мои настоящие зрители.
- Не обидно ли вам, что эту звездную роль пришлось передать более молодой актрисе, в то время как Николай Караченцов до сих пор играет графа Резанова?
- Мне не обидно, потому что я расту, изменяюсь. Более того, какое-то время назад я начала испытывать раздражение по поводу того, что меня в Ленкоме не видят в другом качестве. И Марк Анатольевич Захаров, при всем нашем взаимопонимании и моем к нему уважении, до сих пор не знает, что со мной делать. А я думаю, что просто естественным образом закончился определенный период. Ведь все отношения имеют свой конец, в том числе и творческие. Меняется политика театра, состав звезд. Ленком всегда ориентировался на молодых, а сегодня даже возрастные роли играют в основном молодые актеры.
Хотя, конечно, бывали и удары по самолюбию. Но я понимаю, что все это, наверное, правильно. Ведь и у меня случился поворот в какую-то другую сторону, наметилась своя дорога. Я не сидела без работы ни секунды, хотя осталась в Ленкоме практически без ролей. Потом осознала, что мне нужно начинать что-то свое, новое. И то новое, что ко мне пришло, очень радует.
- Был ли этот поиск нового связан с переходом в другую возрастную категорию, а значит, со сменой амплуа и имиджа?
- Просто так получилось. Я родила ребенка в 40 лет. И как-то сразу стало понятно, что мне уже не 18. Хотя еще в 38 я играла Кончитту. Но, понимаете, существуют какие-то внутренние ощущения, приходит новое понимание самой себя. Ведь, кроме образа юной возлюбленной, которая смотрит вдаль и плачет, есть и другие, более сложные женские характеры. Они мне близки, интересны. Возникла потребность иного самовыражения.
А потом, есть же разные способы театрального существования. Вот, например, Владимир Мирзоев - очень своеобразный режиссер. Было безумно интересно окунуться в его мир, мышление, философию. Кстати, спектакль "Две женщины" возник в Ленкоме с моей подачи. Когда Марк Анатольевич понял, что роли для меня нет, он был столь великодушен, что предложил мне самой найти режиссера и пьесу. Спектакль до сих пор идет успешно, считается одной из лучших постановок Мирзоева. Там хороший актерский состав. Мне очень интересно существовать в этой атмосфере.
- Вам близко понятие театра-дома?
- Я привязываюсь не к дому, а к людям. Я не склонна к чему-то привыкать основательно и очень люблю менять жизнь.
- Но окончательный разрыв с Ленкомом не входит в ваши планы?
- Нет. Я оставляю для себя этот театр. Хотя бы из страха. Не хочется оставаться без моральной поддержки. У меня очень хорошие отношения с руководством, актерами. И я знаю, что, если возникнут какие-то проблемы, мне здесь всегда помогут. К тому же и я достаточно много вложила в этот театр. А потом, ведь неизвестно, что будет дальше. Для меня репертуарный театр - это площадка для творческого роста. Если мне когда-нибудь доведется еще что-нибудь здесь сыграть, это будет замечательно.
- С чего начался ваш выход в самостоятельную актерскую жизнь?
- С работы в антрепризном спектакле "Нина" по пьесе Анри Руссена, куда меня пригласил режиссер Олег Фомин. Я играла в компании с Сергеем Никоненко и Дмитрием Харатьяном. Я играла этот спектакль пять лет, пока он не начал себя изживать. Антреприза - это хорошая поддержка актеру. Когда у меня появился ребенок, мне нужно было зарабатывать. К тому же захотелось самой распоряжаться своим временем, что очень важно для женщины. Я вспоминаю, как в Ленкоме во время зимних каникул играла 52 спектакля в месяц - такое и физически невыносимо, и не нужно. Хотя в тот момент это казалось нормальным.
- Антрепризу многие ругают за низкий уровень. Вы участвуете в этом процессе избирательно или соглашаетесь на любое предложение?
- Ну, во-первых, я считаю, что сегодня антрепризный уровень значительно вырос. Само слово "антреприза" перестает быть ругательным. Во-вторых, я от многого отказываюсь. Выбираю проекты, может быть, не слишком заманчивые с точки зрения оплаты актерского труда, но зато привлекательные в творческом плане, где участвуют интересные режиссеры, художники, актеры. Я с удовольствием работала в спектакле "Банан", поставленном Романом Козаком. Сегодня с не меньшим удовольствием выхожу на сцену в "Коллекции Пинтера" Владимира Мирзоева и в спектакле "Любовь в двух действиях" Андрея Максимова. Это не актерская халтурка, когда собираются две-три звезды, наспех учат текст и кое-как играют. От таких антреприз я стараюсь отказываться. Не потому что не нуждаюсь в деньгах, просто у меня есть определенная профессиональная планка качества.
- Смена имиджа сопровождалась и сменой актерской психологии?
- Безусловно. Я несказанно счастлива, что у современного артиста взгляд стал менее рабским, менее встревоженным и более независимым. А это случилось, конечно, благодаря тому, что актеры уже не привязаны намертво к своему театру, не зависят от прихоти только одного человека в лице главного режиссера, а могут выбирать. Теперь в периоды простоев или окончания творческих взаимоотношений можно занять другую нишу. Мне очень нравится, что я получила возможность работать с разными режиссерами, актерами. Для меня это - обмен театральными идеями, школами, творческими мирами.
- Свободный актер и в самом деле независим?
- Нет, конечно, и в новых условиях остается некая зависимость актера от режиссера. Но она, по-моему, в большей степени приближается к такому понятию, как сотворчество двух художников. Если отбросить борьбу честолюбий, то можно сказать, что отношения эти основаны на любви. Чем мне, собственно, и нравятся эти коммерческие проекты - люди собираются по любви. При отсутствии у актеров всяческого правового поля, это единственное, что позволяет сохранять спину прямой.
- А говорят, наоборот, актерам частенько приходится "прогибаться", рекламируя самих себя, мелькая, тусуясь, делясь "жареной" информацией, чтобы не выпасть из сферы внимания продюсеров и публики?
- Ну, я человек старой закалки. Жду, когда меня позовут, обратят внимание. Может быть, это ложный стыд или ложная гордость, как угодно назовите.
- Многие актеры сейчас заводят собственного агента, который берет на себя организационные заботы...
- Тогда должна существовать некая система. Ведь что такое агент? Это значит - ты заключаешь контракт с человеком, который будет заниматься твоими делами, искать тебе работу и получать с этого свой процент. Соответственно, он должен уметь этим заниматься. У меня были подобные попытки. Но тут же появлялись нагловатые мальчики , которые заламывали дикие цены. И я поняла, что проще договориться напрямую, мне это дешевле обойдется. Хотя, конечно, потребность в этом есть. Но должна сложиться система, определиться круг людей, которые знают в этом толк, любят актеров. Пока же все строится на личных взаимоотношениях.
- Когда-то вы сказали, что теперь работаете не только для публики, но и для дочери. Вам интересно ее восприятие вашего творчества?
- Конечно. Мне очень важна ее оценка. Таня уже видела "Коллекцию Пинтера", "Нину". Правда, на "Двух женщин" я ее еще не рискнула сводить, все-таки это слишком своеобразный спектакль для детского восприятия. Кстати, дочка отчасти принимает участие в моей работе. Мы вместе учим роли, я ей показываю какие-то эпизоды.
- Что вас подпитывает в жизни, помимо работы?
- Да очень многое. Со своим ребенком я начала заново открывать мир. Мы с ней очень много путешествуем, уже были в Лондоне, Вене, Париже. К этим поездкам мы заранее готовимся - изучаем путеводители, альбомы, собираем исторические факты. Очень увлекаемся историей. Ходим в консерваторию, на балет, стараемся не пропускать интересных выставок. Вместе учим языки. Много читаем. Так что я параллельно с Таней восполняю пробелы в своем образовании.