Сотрудников уголовно-исполнительной системы трудно заподозрить в сентиментальности. Поэтому, когда в колонию ОШ 25/3, что в поселке Медведево, пришло письмо от матери умершего здесь осужденного, оно поставило в тупик суровых исполнителей.

“Здравствуйте! Обращается к вам мать Николая Воропанова, который умер в вашей тюрьме в прошлом году. Я езжу к нему на могилу через 2-3 месяца - на дорогу у меня уходит по пять суток (живу в Орловской области). Побудешь на кладбище пару часов и в тот же день обратно.

Осталась я совсем одна, родных нет, от горя с ума схожу, хоть бейся головой о стену! Покой нахожу только у сыночка на могиле…

Милые, дорогие мои! Помогите, пожалуйста, подыскать там у вас хоть какое-нибудь частное жилье: комнатку, угол - я на все согласна. Будьте милосердны, родненькие, помогите!

Алла Павловна Воропанова”.

Письмо попало в руки сотруднику отдела спецучета ОШ 25/3 Елене Угольниковой - прапорщику с двумя высшими образованиями. Она прочитала его вслух коллегам: те поохали, посочувствовали, но, когда речь зашла о реальных действиях, у каждого нашлись заботы поважнее. Елене ничего не оставалось, как отнести странное письмо в республиканскую газету: вдруг кто-нибудь откликнется и посодействует отчаявшейся женщине? Елена Угольникова сообщила об этом на Орловщину. А через некоторое время получает оттуда телеграмму: “Приезжаю. Встречай”.

Оказывается, получив долгожданную весточку, 62-летняя пенсионерка не мешкая бросила дом в деревне, раздала добро соседям и примчалась в Йошкар-Олу с одной сумкой и… 40 рублями в кошельке. Добрые люди помогли устроить ее работать сторожем. А вот с жильем никак не устраивалось: она ночевала на своем рабочем месте в пустом, неотапливаемом помещении, страдая от холода и простуды. Однако стоически терпела неудобства - зато теперь на могилу могла ездить каждый выходной. Когда же со здоровьем стало совсем худо, прапорщик Угольникова перевезла ее в свою квартиру, где жила с дочерью.

Так зиму и прокантовались. Все это время Елена не переставала искать “подселенке” постоянный угол. Подключила людей, у которых были связи в горжилуправлении, и наконец удалось выбить Алле Павловне комнату в рабочем общежитии. За это время Елена устроила ей прописку, перевела пенсию, оформила все необходимые для монетизации льгот документы.

Общежитие, где обитает женщина, находится на городской окраине. К сожалению, с ней мы разминулись: она с утра уже уехала на Поганурское кладбище, где захоронен сын. Соседки отзываются о новой жиличке тепло: покладистая, скромная, живет одной заботой о могилке своего Коли. Обихаживает ее, скамейку там соорудила, рассадила цветы. Комнатка у нее десять квадратных метров, общая кухня на этаж, удобства в коридоре. Благодаря своей опекунше из спецучреждения жизнь у нее налаживается: мебель купили в комиссионке, одежду-обувь справили. Пенсия не ахти - 2000 рублей (в нее не вошли “северные”), несмотря на то что там она работала 30 лет.

Ну да много ли ей надо? На скромное житье-бытье хватает, тем более что теперь не надо тратиться на дальнюю дорогу. Горько жалеет только, что раньше ближе к сыну жить не перебралась: ему сидеть-то оставалось года два. Ходила бы на свидания к живому, а не к мертвому…