Об умении Полякова писать увлекательно, искусно выстраивая действие, завязывая сюжетные узлы, задавая нужный ритм, особо распространяться нет смысла - его книги расходятся получше многих детективов. Еще и потому, что им свойственно качество, которого в большинстве своем лишено криминальное и прочее массовое чтиво: сюжеты и герои Полякова прочно связаны с сегодняшней действительностью, являются ее, а не какой-то потусторонней реальности отражением. Речь, понятно, идет не только о фиксации узнаваемых примет - за этим стремление понять, что же все-таки с нами случилось за последние десятилетия, "почему страна, казавшаяся несокрушимой, вдруг взяла и с грохотом навернулась, словно фанерная декорация, лишившаяся подпорок". Вопросы трудные и даже мучительные.
Они, конечно, так или иначе затрагиваются в современной литературе. Но разговор ведется либо на уровне конкретного человека или социальной группы, либо на уровне общих, глобальных явлений и тенденций - скажем, в жанре фантастики или антиутопии. Поляков, кстати, отдал дань и тому, и другому. Я имею в виду его роман "Козленок в молоке" и повесть "Демгородок". Соединить эти два взгляда, два подхода пока не удавалось никому.
Впрочем, а вправе ли мы ждать этого от текущей словесности? Жизнь развивается так стремительно, сдвиги в обществе и сознании людей столь велики, а будущее непредсказуемо, что требовать от писателя угнаться, вместить, понять это в полном объеме да еще и отразить, так сказать, в формах самой жизни - вряд ли реалистично.
И тем не менее Юрий Поляков совершил такую рискованную попытку. Не дожидаясь, пока пройдет время, все отстоится, история всех рассудит, люди и события предстанут в их истинной сущности, реальном масштабе - историческом и нравственном.
Что же мы видим в зеркале романа? Прежде всего главного героя. Башмаков - "типичный представитель" поколения сегодняшних сорокалетних, чья юность пришлась на "застой", а зрелость - ну известно, на что... Обычная биография: учеба в вузе, работа в райкоме комсомола, затем в закрытом НИИ. Здесь его застает "перестройка". После бурного пира демократии со сжиганием партбилетов и прочим в том же роде наступает неизбежное похмелье: НИИ "приватизирован", кандидат наук Башмаков оказывается на улице. Перебивается случайными заработками: "челночит", собирает подписи на выборах, сторожит автостоянку. Наконец удача оборачивается к нему лицом - Башмаков устраивается в банк...
Это внешняя биография, анкета. Что касается характера, то он раскрывается прежде всего в отношениях с женщинами. Башмаков рано женился, вскоре родилась дочь. Однако основная фабула романа разворачивается вокруг подготовки героя к уходу из семьи. Эта попытка - не первая (не считая мимолетных связей на стороне). Башмаков даже не столько мечется между женой и другими женщинами, сколько плывет по течению - ведь решает не он, а кто-то за него. И это касается жизни не только личной...
С подобным героем мы уже встречались лет двадцать назад в прозе Киреева и Маканина, Кима и Гусева, в фильмах Балаяна и Данелии. Тогда мы впервые задумались над этим психологическим и социальным феноменом. Того героя называли "амбивалентным". Поляков предлагает свой термин - "эскейпер" т.е. беглец. "Гражданин убегающий" - так, помнится, назывался, как сказали бы сегодня, "культовый" рассказ Маканина.
Роман Полякова продолжает давний разговор, но уже на новом историческом витке. Как и "амбивалентный" герой, Башмаков неплохо вписывался в "застойную" систему: работал и старался ни с кем не конфликтовать, выполнял супружеские обязанности и крутил служебные романы, сидел на партсобраниях и тихонько поругивал "проклятых коммуняк с их трепаным социализмом". Впрочем, иначе и быть не могло - выбора система не оставляла. А когда она рухнула и выбор появился? Было уже поздно: структура личности оформилась окончательно и закостенела. Отвечать на постоянные вызовы нового времени у Башмакова нет уже ни сил, ни желания. Состояние и мысли эскейпера, пожалуй, характерны для многих наших соотечественников, однажды ощутивших себя жертвами чудовищного обмана и несправедливости: "нужна обломовская неколебимость, нельзя суетиться, устраиваться и приспосабливаться к этой несправедливости, искать в ней свое новое место, ибо любой человек, сжившийся с ней и вжившийся в нее, становится как бы новой заклепкой в несущих конструкциях этого постыдного сооружения - тем самым увековечивая его".
А, может быть, старая система рухнула потому, что в силу биологических и социологических закономерностей доминирующую роль в обществе стало играть поколение эскейперов, которых система сама же и сформировала? В какой-то момент их количество перешло в качество - "человеческий материал" стал иным. Новое вино забродило, и старые мехи не выдержали?..
Впрочем, есть в романе и антипод главного героя по прозвищу Рыцарь Джедай. В отличие от "ни холодного, ни горячего" Башмакова, он весьма эмоционален, активен и энергичен. Его как магнитом тянет на баррикады и в иные "горячие точки". Он сначала "отстаивает демократию" у стен Белого дома, а через пару лет там же гибнет, защищая уже Верховный Совет. Однако, как показывает автор, сейчас - не его время - пассионарность Джедая вязнет, как в болоте, в равнодушном и сонном безволии окружающих.
"Замыслил я побег..." - своего рода краткая "энциклопедия нашей жизни" двух последних десятилетий. Биография героя, круг его родственных связей и знакомств дают автору возможность представить впечатляющую по широте панораму советского и постсоветского общества, галерею портретов различных социальных типов. Это комсомольские и партийные функционеры, учителя и врачи, ученые - "технари" и гуманитарии, "профессиональные" демократы и митингующие пенсионеры, разного масштаба бизнесмены и откровенные уголовники. Причем, картина эта живая, динамичная: некоторые персонажи перекочевывают из одной группы в другую. Скажем, генерал, профессор Военной академии становится завсегдатаем митингов оппозиции; вчерашний парторг предстает сегодня потомственным аристократом, активистом "Краснопролетарского дворянского собрания"; а бывший комсомольский секретарь - едва ли не бомжем... Часто эти фигуры вполне узнаваемы, как, например, Нашумевший поэт и другие "властители дум" - слепые поводыри слепых, амбициозные и безответственные.
Здесь Поляков в полной мере проявляет себя "гротескным реалистом" - так он сам и критики определяют этот творческий метод. Гротеска, абсурда и вправду хватает в нынешней повседневности, так что порой автору и выдумывать особенно не надо - достаточно художественно воспроизвести ту или иную жизненную ситуацию.
...Так чем же все закончилось? В заключительной сцене романа Башмаков, убегая от внезапно появившихся вместе жены и любовницы, пытается перелезть на соседский балкон - путь, не раз им опробованный. Но - оступается, едва успев уцепиться за край цветочного ящика. В таком положении - между небом и землей - автор оставляет эскейпера. И это - не только закономерный финал его межеумочного существования, но и метафорическое выражение состояния всего нашего общества. Состояния, в котором долго пребывать невозможно.