- Наверное, до гробовой доски будут сравнивать меня с отцом, - вздыхает Мария Кирилловна. - Конечно, меня это задевает. Хотя стараюсь об этом не думать. В особенности когда работаю над ролью.
- А когда переходили в свое время в БДТ из ТЮЗа, никаких сомнений не испытывали? Ваш отец был тогда уже художественным руководителем театра, "доброжелатели" сразу зашептались: и жена его здесь работает, и дочь привел...
- Пригласил меня не он, а Адольф Шапиро, который ставил в БДТ "Вишневый сад". Я играла в нем с блистательными актерами старшего поколения товстоноговцев - Евгением Лебедевым, Николаем Трофимовым, Олегом Басилашвили. До сих пор с огромным удовольствием вспоминаю ту работу. Переход в театр оказался очень естественным. Как бы хорошо ни работалось мне в ТЮЗе, все-таки я не "детская" актриса. А в БДТ всегда хотела работать. Он же мне с детства родной и близкий. Я ходила на премьерные спектакли родителей, бывала за кулисами, дома постоянно слышала разговоры мамы с отцом об их театральной жизни.
- Критиковали отца за те или иные его спектакли?
- Случалось, особенно в юности, со всем присущим этому возрасту максимализмом. Но больше "доставалось" ему за кинороли. Нам с мамой очень не нравился, например, его пьяница граф из фильма "Мой ласковый и нежный зверь". Казалось, что это не папина роль.
- То есть вам нравится "правильный" Лавров, "герой", играющий конструктора Королева, вождя мирового пролетариата Ленина?
- Мне нравится, когда его роль органично совпадает с его собственными личностными качествами.
- А для вас как для актрисы важно, кого играть, в каком спектакле, у какого режиссера?
- У меня такая профессия, что "оглядываться" на настроение нельзя - останешься без работы. Дают роль - изволь работать. Я первым делом стараюсь понять, чего хочет от меня режиссер. Соизмеряю это со своими ощущениями, переживаниями, жизненным опытом. Вот сейчас мы репетируем пьесу "Копенгаген". Ее взялся ставить Тимур Чхеидзе. Мне поручена роль жены великого ученого Нильса Бора. Взяла в библиотеке книгу о нем. Узнала, в частности, что в юности он увлекался датским философом Киркегором. Прочла и того. Оказалось, целый мир, к которому я раньше не прикасалась - не было такой возможности. Меня это так увлекло!.. А ходить самой от режиссера к режиссеру, предлагать себя на какую-то роль - нет, это не для меня, в этом смысле я не боец. Как, кстати, и мои родители. Папа мог "биться" за других, помогал и знакомым, и незнакомым людям. Но никогда не хлопотал за себя и своих близких.
- Да, это видно хотя бы по тому, как сложилась жизнь в БДТ его жены и вашей матери талантливой актрисы Валентины Николаевой. Играла немного, чаще - не главные роли. В то время как Кирилл Юрьевич был ведущим актером.
- В какой-то момент мама сама сделала выбор, пожертвовав театральной карьерой в пользу семьи. Из двух актеров в одном доме кто-то должен уйти "в тень". Я у них - достаточно поздний ребенок. Плюс еще мой старший брат. И мама "кинула" себя на нас. А театр такого не прощает. Ему нужно отдаваться целиком. Когда я поступила в театральный институт, мама ходила на мои студенческие спектакли. Очень боялась, что я окажусь профнепригодной. Когда поступала туда, все знали, что я дочь "того самого Лаврова". Это угнетало и меня, и моих родителей. Но за профнепригодность отчислили бы непременно, тут уж никакое "кровное родство" не помогло бы. Да отец никогда не участвовал в моих студенческих, театральных делах. У него на нас времени не было. Он появлялся дома редко, как ясное солнышко зимой. Посветит, приласкает, и опять уедет на гастроли или съемки.
- Осознавали, что рядом с вами - великий актер?
- Папа сам никогда не относился и до сих пор не относится к себе как к великому актеру. Он даже "лучшим среди равных" себя не считает. Работает удачно - да, старается. Вот и все. Всегда удивляется, когда его хвалят за какую-то роль. И мы к нему всегда так относились. Что знали наверняка - так это то, что папа у нас очень обаятельный.
- Он по дому что-то делает?
- Любит мастерить, мечтает поработать на даче. Но у него не хватает времени ни на дом, ни дачу. А сейчас, когда мы остались без мамы - и желания, кажется, такого уже нет.
- Ваша дочь, внучка Кирилла Лаврова, 13-летняя Ольга играет вместе с вами и дедом в спектакле "Перед заходом солнца". Чья идея была дать ей роль в этом не детском, сложном спектакле?
- Режиссера Григория Козлова. Там участвуют дети и других актеров. Оля в театре с малых лет. Постоянно беру ее с собой - сначала оставить было не с кем, потом она сама стала проситься. Уже "заболела" театром. Когда подрастет, выскажу ей, наверное, все резкие доводы против профессии артистки. "Давить" на ее выбор не буду, но предупрежу, что многого будет лишена, если выберет сцену. В частности, покоя, душевного равновесия. Если бы мои родители со мной об этом поговорили, может, я и задумалась бы: идти ли по их стопам?
- Отец помогает вам в театральной работе?
- Как худрук, он никогда не вмешивается в действия режиссеров. А как отец может помочь, подсказать что-то.
- У Кирилла Юрьевича Лаврова и в театре, и особенно в кино роли все больше героические, положительные. У Марии Кирилловны Лавровой роли философские, с длинными глубокомысленными диалогами. Не боитесь так и остаться в этом жанре "на веки вечные"?
- Хорошо бы, конечно, сыграть роль "с превращениями", заявить о себе в чем-то неожиданном. Характерные роли дают массу возможностей исполнителю. Они выигрышные. Я и пострадать люблю, и попеть. Танцую хорошо - в детстве занималась хореографией. Но актер, как известно, профессия зависимая. Нас выбирают. Нам предлагают. Пока, слава Богу, нет отторжения ни от какой из сыгранных и предлагаемых ролей. Театр всегда привлекал меня как коллектив единомышленников, где категорически неприемлемо "тянуть одеяло на себя". Для меня важно на сцене, чтобы завораживало само действие, а не собственная игра или то, что играешь рядом со "звездой".
- Но сейчас как раз время индивидуальностей. И Театр Товстоногова, видимо, совсем иной, чем был при самом Товстоногове?
- Как театр может быть "его", если Георгия Александровича уже больше 10 лет нет на свете? Время другое, да. Атмосфера в театре иная. Но остались привитые Товстоноговым традиции, культура сценического бытия, этика взаимоотношений на сцене и вне. И, надеюсь, останутся надолго.
Беседу вела