Еще в августе, сразу после взрыва в подземном переходе на Пушкинской площади столицы, Райков дал понять, что осенью Госдума рассмотрит вопрос об отмене моратория на "вышку". "Взрывы гремят уже в центре Москвы - говорил он, - и власти в этой ситуации должны будут действовать более жестко". Кстати, тогда же эту идею развил и кемеровский губернатор Аман Тулеев, особо выделив преступления, за которые необходимо применять расстрельную статью: терроризм, убийство, распространение наркотиков.
В обращении "Народного депутата" с тревогой отмечается, что Россию захлестнула волна преступности и терроризма. Несмотря на все усилия правоохранительных органов, ситуация в криминогенной сфере не улучшается. Частые сообщения о серийных и заказных убийствах, похищениях граждан, других особо опасных преступлениях держат общественность в постоянном страхе. "На наших встречах с избирателями, - говорится в обращении, - постоянно поднимается вопрос о преждевременности введения моратория на смертную казнь. Общественность требует более сурового наказания для лиц, совершивших особо тяжкие преступления".
Это обращение, как и предполагалось, вызвало и поддержку, и протест в других депутатских объединениях. Причем и те, кто "за" отмену моратория, и те, кто "против", приводили довольно убедительные аргументы в защиту своей позиции. Вот лишь два противоположных мнения людей, совсем недавно связанных с деятельностью нашей уголовно-исполнительной системы, влиявших на карательную политику государства.
А.КУЛИКОВ, депутат Госдумы, бывший шеф МВД:
- На переходный период смертная казнь нужна. Уровень сознания населения еще не дошел до ее отмены. Смертная казнь будет в определенных случаях останавливать преступников от совершения крайних злодеяний. Ведь за год в России совершается до 30 тысяч умышленных убийств, а в США, где в некоторых штатах смертную казнь продолжают применять, - всего 20-24 тысячи. При том что численность населения у них больше.
П.КРАШЕНИННИКОВ, председатель комитета Госдумы по законодательству, бывший министр юстиции РФ, комментируя обращение, подчеркнул, что "государство - не инструмент мщения" и что "мы часто путаем проблему, связанную с неотвратимостью наказания, с проблемой жестокости наказания".
И тот, и другой депутаты по-своему правы. Я же напомню историю вопроса. Отмена смертной казни - одно из главных условий вступления России и других стран на постсоветском пространстве в Совет Европы. В условиях разгула преступности, в том числе и организованной, было бы наивным рассчитывать на то, что наши законодатели пойдут на этот шаг. Б.Ельцин это прекрасно понимал, поэтому в качестве "аванса" Совету Европы своим указом объявил мораторий на применение смертной казни. Россию приняли в СЕ.
Последний смертный приговор в нашей стране был приведен в исполнение 2 сентября 1996 года. А в начале лета прошлого года Б.Ельцин подписал указ о помиловании последних преступников, приговоренных к высшей мере наказания. Всем им заменили "вышку" на пожизненное или длительное - до 20 лет - заключение. Идем дальше: весной 98-го Россия ратифицировала Европейскую конвенцию по защите прав человека и основных свобод. Сие означало, что в течение последующих трех лет мы должны окончательно запретить смертную казнь. Закон об этом, конечно же, не прошел. И тогда Конституционный суд РФ своим решением запретил выносить смертные приговоры до введения в стране суда присяжных. Это весьма дорогостоящая и длительная процедура, и, думаю, в наше кризисное время, да и в ближайшей перспективе повсеместное появление таких судов не предвидится.
Возникает любопытная ситуация: с одной стороны, общество и Госдума не готовы принять закон об отмене смертной казни. С другой - обращение группы "Народный депутат" к Владимиру Путину о снятии моратория провоцирует его на популистское решение, могущее повлечь за собой исключение России из Совета Европы. Допустим, президент прислушался к "общественному мнению о нецелесообразности сохранения моратория на смертную казнь" и отменил его. Сегодня трудно детально проанализировать последствия такого решения, но один вывод несомненен: включая вновь на полную мощность механизм карательной политики, мы тем самым перечеркиваем пусть пока скромные результаты реформирования уголовно-исполнительной системы в сторону ее гуманизации и приближения к международным стандартам.
И еще не следует забывать проверенную практикой истину: ни в одной стране мира, и Россия не исключение, нет (и едва ли когда будет) однозначного отношения к смертной казни. Более того, если бы власти европейских и других стран, где отменена смертная казнь, руководствовались только общественным мнением, то там в большинстве случаев до сих пор продолжали бы выносить смертные приговоры.
В качестве примера, подтверждающего этот тезис, возьмем Великобританию с ее многовековыми демократическими традициями. Так вот, парламент "туманного Альбиона" отменил смертную казнь в 1969 году. Однако с тех пор различные политические силы, естественно, "по просьбе общественности" аж 18 раз предлагали восстановить эту меру наказания. Последняя острая дискуссия на эту тему состоялась два года назад. Говорят, даже "железная леди" Маргарет Тэтчер ратовала за возвращение жестокой кары за самые тяжкие злодеяния. Но, как известно, британский парламент отверг эти "рекомендации". Видимо, народные избранники твердо верят, что обуздать преступность можно скорее неотвратимостью уголовного наказания, нежели его жестокостью. Думается, этот пример поучителен и для наших парламентариев.