Сентябрь 1941 года. Мне было 15 лет, когда в Брянск вошли фашисты. Очень скоро им стало
Сентябрь 1941 года. Мне было 15 лет, когда в Брянск вошли фашисты. Очень скоро им стало известно, что один мой брат служит в армии, а другой воюет в партизанском отряде. Поэтому в числе первых арестовали и меня. Бросили в камеру размером 40 квадратных метров. Люди лежали на полу, на нарах, плотно прижавшись друг к другу. Ни дверь, ни единственное окно не открывались. Дышать было нечем. И это не 3-4 дня, а полтора года! На прогулку за все это время вывели лишь один раз. Периодически фашисты устраивали "санитарную обработку": входил офицер и тросточкой указывал на самого слабого. Его уводили. А вечером у ворот тюрьмы раздавалась автоматная очередь. Был человек - и нет его.
В конце коридора находилась камера пыток, оттуда доносилось такое, что от ужаса шевелились волосы на голове. Я молил Бога, чтобы меня расстреляли, лишь бы не водили в камеру пыток.
За два дня до освобождения Брянска всех нас вывели за ворота тюрьмы и погнали в ров Верхнего Судка. До него оставалось несколько шагов, когда в небе появились наши самолеты. Началась бомбежка. И немцы и мы рванули врассыпную. Так я и спасся. Вот когда я глубоко осознал значение слов Александра Дюма: "Надо возжаждать смерти, чтобы понять, как хороша жизнь". Через две недели я был в армии. Между прочим, до сих пор не утратил способности радоваться жизни. Не хнычьте и вы, друзья-читатели "Труда".