Рассказывают, что когда она впервые печаталась в журнале "Юность", то невозможно было найти гранки - типографские рабочие растаскивали их по домам. Дело было, правда, на заре перестройки, но заложенные в тексте социальные и политические аллюзии не потеряли своей актуальности и поныне, несмотря на то что эпоха изменилась. Вот как, например, излагает в сказке заботу о своих подданных сказочный царь:
Зря ты, Федя. Для меня
Мой народ - моя родня.
Я без мыслей об народе
Не могу прожить и дня.
Утром мажу бутерброд-
Сразу мысль: а как народ?
И икра не лезет в горло,
И компот не льется в рот.
Ну чем не картинка и к нынешним нравам, не столь уж изменившимся с момента написания сказки? Когда слышишь иные думские витийствования о благе народа, саморазоблачительно идущие вперемежку с призывами радикально улучшить бытование самого депутатского корпуса, так и вспоминаешь эти разящие строки.
К успеху киноначинания располагало и то, что за экранизацию взялся Сергей Овчаров - редкий по оригинальности мастер режиссуры, которому, как никому другому в нашем кино, близки интонации сказа, народного лубка, что он блистательно доказал своими предыдущими работами - фильмами "Небывальщина", "Левша", "Оно", "Барабаниада". К тому же Овчаров уже пробовал ставить филатовскую сказку в театре, он, что называется, был в материале, "размял" его. Так что киноманы на вполне законных основаниях могли ожидать появления вполне самобытного, яркого, подлинно русского фильма, способного украсить нашу однородно-скучную киноафишу, сплошь напичканную американскими боевиками.
Удивительная вещь: Овчаров умудрился сделать почти невозможное - снять по "Федоту-стрельцу" ну абсолютно не смешной фильм. А для этого, доложу я вам, надо было изрядно постараться. Произошло же это, как мне кажется, во многом потому, что режиссер в порыве непонятного мне киношного эгоцентризма понадеялся исключительно и только на "картинку", на причудливые декорации, на трюки и гэги, властно потеснив с экрана филатовские стихи - то изящно-ироничные, то глумливо-ядреные, то лукаво-нежные. Их в фильме по-настоящему и не слышно: актеры шепеляво проборматывают, гугняво проглатывают не просто отдельные слова, а целые строфы. Человеку, не читавшему "Федота-стрельца", попросту трудно разобраться, что на экране происходит, кто из героев кому дядя...
Но это еще полбеды. Подлинная беда заключается, на мой взгляд, в том, что режиссер понял жанр филатовской сказки как некое до крайности утрированное скоморошье действо. Хорошие актеры (а среди них Андрей Мягков, Владимир Гостюхин, Виктор Сухоруков, Ольга Волкова) с жутким перебором хлопочут лицами, отчаянно жестикулируют, натужно комикуют, пытаясь, видимо, таким образом передать ерническую интонацию сказки. Получается грубо, плоско, неинтересно.
Да и финал филатовской сказки режиссер своевольно переиначил: вместо торжества справедливости, как того требует сам жанр, он закончил фильм грандиозным побоищем, когда мужики смачно лупцуют друг друга по сусалам. Ничего, кроме недоумения, в эти моменты не испытываешь. Тут уж впору согласиться со стихами из филатовского шедевра: "Хватит делать дураков из расейских мужиков!"