Так называет Елену Долгопят аннотация к ее книге "Гардеробщик": "Новеллы Елены Долгопят -
Так называет Елену Долгопят аннотация к ее книге "Гардеробщик": "Новеллы Елены Долгопят - тончайшее исследование разума современной горожанки. Врожденное раздвоение судьбы, клятая домашняя рутина, странные уличные истории... Под пером молодой московской писательницы весь этот сор расцветает роскошными притчевыми сюжетами, которыми могли бы гордиться Борхес и Кортасар. Если бы не умерли".
Странности и причуды начинаются уже с первой новеллы, давшей заглавие всей книге. Прямо на рабочем месте умирает институтский гардеробщик Серафим Иванович. Свое нехитрое имущество он почему-то завещал студентке того же института Соне Горчаковой, которая при его жизни "ни разу не слышала его имени". Знакомство девушки с прошлым Серафима Ивановича загадывает все новые и новые загадки. Среди прочих его вещей обнаруживается кусочек кинопленки из далекого 1937 года: женщина на трибуне стадиона, которую героиня "видела... всего месяц назад, в феврале 1983-го": "Как она оказалась на старой - совершенно очевидно! - пленке, давным-давно снятой, скрученной, спрятанной в пузо фарфорового индийского божества? Причем снята она была как будто с моей точки зрения. Непостижимо". Именно туда, в "Лужники", много лет подряд гардеробщик ходил болеть за "Спартак"... Странности продолжаются: на имя Сони приходит письмо из редакции журнала "Фантастика и реальность" с просьбой забрать рассказ "1937", о котором девушка ничего не знала: "Отправлена рукопись была 23 ноября, то есть в тот же день, когда гардеробщик составил свое завещание. Отправлена от моего имени"...
Зачем это было нужно покойному? Зачем незнакомому человеку - Соне - разбираться в осколках чужого прошлого? Может быть, для того, чтобы ни одна - самая, казалось бы, незаметная - жизнь не должна исчезнуть бесследно? Чтобы не вышло так: "Умирает человек, и все, что он хранил, берег, из чего пил и ел, все его - уже ничье, не имеет ни значения, ни смысла. Никто уже не знает, кто изображен на этих фотографиях, кто написал эти письма. Да никто и не будет об этом думать. Снесут на помойку и фотографии, и письма, и чашки, и старый стол, и заботливо склеенные фигурки. Все. Жизнь кончилась. Растворилась во тьме".