Кино и вино с привкусом водки
Чилийский режиссер, создатель известной ленты «Небо над Чили» Себастьян Аларкон собирается приступить к съемкам фильма о бурной и трагической судьбе знаменитого атамана Войска Донского
Чилийский режиссер, создатель известной ленты «Небо над Чили» Себастьян Аларкон собирается приступить к съемкам фильма «Краснов. Краснов» — о бурной и трагической судьбе знаменитого атамана Войска Донского. Сейчас Аларкон со своей третьей женой Светланой перебрался в Москву, где живет его старший сын — кинооператор Денис Аларкон.
— Откуда мысль снять фильм о Краснове?
— В Чили я познакомился с внуком Петра Краснова — полковником чилийской армии, который во время диктатуры Пиночета был начальником политической полиции, это и натолкнуло на сюжет. Он, кстати, тоже будет одним из героев моего фильма. Не теряю надежды позвать на одну из ролей Владимира Машкова — правда, он очень-очень дорогой актер, но я ищу деньги. Оператором, естественно, будет мой сын Денис.
— Денис не захотел жить в Чили?
— Я же его туда увозил к себе, но через полгода он мне заявил: «Понимаешь, я русский и возвращаюсь домой». У Дениса латиноамериканский темперамент, но, в отличие от меня, он умеет сдерживаться. А от своей мамы, Татьяны Витальевны Хотиненко, Денис унаследовал дипломатичность. Как оператор он сейчас работает с Федором Бондарчуком на фильме «Сталинград». Благодарен Владимиру Хотиненко, нынешнему мужу Татьяны, за то, что тот дал моему сыну такие возможности для развития. Ведь я уехал в Чили, когда Денису исполнилось 17 лет — самый трудный возраст. Володя относится к Денису, по-моему, даже лучше, чем к своему родному сыну Илье.
— Все три ваши жены — русские.
— Я фанат русских женщин. Чилийки уступают вам в красоте — это раз. Во-вторых, они все делают исподтишка, коварны и мстительны, а русские — прямы и открыты. Правда, чилийские женщины лучше готовят. Все мои русские жены, включая Татьяну Хотиненко, были ужасными кулинарками. Возможно, в этом виновата советская система с ее дефицитом продуктов и приправ.
— Живете на две страны?
— Моя трагедия в том, что всю жизнь я хотел быть русским, а меня здесь воспринимали как иностранца. А в Чили я почти чужак. Но в России мне сложно постоянно жить — знаете из-за чего? Из-за хамства. Надеялся, что оно исчезнет с советским строем, но нет. Сколько живу в России, столько ругаюсь с продавщицами, доказывая, что они не имеют права таким тоном со мной разговаривать и в Чили их бы выгнали с работы в одну секунду. Слабая надежда — на новое поколение. Даже 20-летние парни и девчонки — например, мои студенты во ВГИКе, где я преподаю режиссуру, — все равно не приучены к вежливому общению. В Чили если и есть что-то хорошее, так это уважение к личности человека. Там никто не скажет тебе грубого слова, не толкнет. Это идет от устоявшегося классового общества: а вдруг перед тобой человек из высшего сословия? В России хамство исчезнет только тогда, когда вызреет классовое общество. А сегодня у вас даже перед властью нет страха! Есть только страх потерять деньги. Публично оскорбить могут любого — Путина, Прохорова, это ужасно… По итогам моих наблюдений за этой стороной вашей жизни собираюсь снять фильм с Александром Адабашьяном «Вино с привкусом водки».