Однажды 12-летний мальчик нашел в лесных окрестностях Томска череп умершего животного. Принес
Однажды 12-летний мальчик нашел в лесных окрестностях Томска череп умершего животного. Принес домой, отлакировал, положил на полку. Через 15 лет его отец заряжал дозиметр новыми батарейками, и вдруг прибор зашкалило. "Светился" череп.
Рассказал мне об этом случае сам отец, Александр Болтачев. Он специально приехал в редакцию "Труда".
- За годы, пока находка лежала на полке, заболела церебральным параличом моя внучка. Моей семье вообще не везет. Скончался брат, работавший на химическом комбинате. Его лечили от дрожжевого отравления даже тогда, когда ткань кусками отваливалась от костей рук... Когда умер, выяснилось: болел раком. Скончался племянник. Он тоже работник комбината. Как и брата, его лечили не от той болезни. Я тоже 12 лет поработал на одном из заводов комбината, меня мучили боли в костях. В поликлинике предприятия меня "лечили"... кварцевыми лампами. От чего - неизвестно. "Хуже не будет" - только и твердили врачи в ответ на мои вопросы. Слава Богу, пока держусь.
Отрицать все и вся местным врачам, вероятно, велели. И официально в Томске-7 люди как бы и не болели ничем, связанным с атомом. Медиками зарегистрирован (да и то - вынужденно) только один случай радиоактивного заражения людей. Было это лет десять назад: в лесу браконьеры как-то завалили лося. Оказались не жадные: добычей щедро делились. В результате в местную больницу попали сразу 38 человек. В их числе - мама с трехмесячным младенцем, которого она, облученная сама, кормила грудью... Такой вот лось попался. Только после выступлений местной печати реалии были официально признаны и людей стали лечить именно от радиационного заражения.
Под Томском тоже куется ядерная безопасность страны. Атомные реакторы и несколько заводов не только дают электроэнергию и тепло областному центру. Их главное назначение - изготовление зарядов ядерных боеголовок и топлива для атомных электростанций. Здесь, в частности, вырабатывают оружейные концентрации урана и плутония. В последние годы высокообогащенные ядерные материалы поставляются и на экспорт, причем много их вырабатывается из ядерных отходов, ввозимых в страну. "В миру" предприятие называется Сибирским химическим комбинатом, а закрытый город при нем известен как Томск-7, или город Северск... Все это жизненно необходимо стране, и прекрасно, что у России такие средства есть.
Только бы они не составляли угрозули людям - тем самым, которых должны защищать...
Свое, личное - не главное, с чем в редакцию "Труда" пришел Александр Болтачев. Он говорит о серьезной опасности, которая нависла не только над закрытым городом Томском-7. И не только над областным центром, который находится в каких-то 16 километрах от комбината. В последней, предсмертной статье писатель Алесь Адамович, один из активнейших участников экологического движения, писал о "сибирском озере, содержащем угрозу всему миру". Это - об одном из отстойников Томска-7, который местные жители окрестили озером Карачай - по аналогии с таким же зловещим технологическим водоемом, принесшим много бед при аварии на "Маяке".
Озеро это хранит настоящие сокровища: в его воды сброшено 850 килограммов плутония и не менее двух тонн оружейного урана-235. (Речь не об отходах, а о полноценной начинке ядерных боеголовок). Сейчас даже разработан проект изоляции томского отстойника. Под чашей этого искусственного озера предполагали создать "блюдце" из бетона с прослойками пластика. По существу - герметичное дно, которое бы не позволяло оружейному плутонию распространяться в водоносных пластах. Был и другой проект, по которому из отстойника должны были начать извлечение сброшенных туда обогащенных радиоактивных материалов. Но с тех пор много утекло воды в Томи и Оби, а проекты так и остались на бумаге: говорят, как водится, что денег в государстве нет...
Известно, что оружейный плутоний в десятки раз дороже золота. Поэтому многие утверждают, что в водах рукотворного озера в окрестностях Томска как бы захоронен клад из десятков, если не сотен, тонн драгоценного металла. Но Болтачев говорит и о другой цене. Один грамм плутония, утверждает он, по губительному воздействию на человека равен примерно 30 килограммам цианистого калия. Почти невесомая пылинка - в миллионную долю грамма, - попав в легкие человека, с большой долей вероятности может вызвать развитие раковой опухоли. А чем грозит всем нам расползание тех тонн ядерной взрывчатки, что покоятся в водах томского озера? Если массу плутония, затопленного в нем, поделить на смертельные микродозы, то их, похоже, достаточно, чтобы каждого жителя нашей планеты убить не единожды...
Инженеры-ядерщики (особенно после взрыва отходов на комбинате "Маяк") заговорили еще об одной угрозе со стороны "сатанинского отстойника". Вода в нем отличается повышенной кислотностью и может проесть (если еще не проела) глиняное ложе озера. И есть вероятность, что в какой-нибудь каверне под дном водоема скопится критическая масса обогащенного ядерного материала... Хиросима померкнет, говорят некоторые эксперты, перед катастрофой, которая разразится в таком случае.
Кто же выбросил в водоем сотни килограммов драгоценнейшего ядерного материала, ради накопления которого и работает большой производственный комплекс? С шестидесятых годов в озеро стали попадать - нет, не отходы, а растворы обогащенного продукта. Случалось это из-за технологических сбоев, нештатных ситуаций (на комбинате, по некоторым сведениям, зарегистрировано 36 мелких и крупных инцидентов с выбросом радиоактивных веществ). Усугубила дело глупая система рапортов об "успехах" соцсоревнования, плодившая показуху и недобросовестность, граничащую с преступлением. Есть свидетельство ветерана комбината, инженера, знающего тайны технологии изнутри, Анатолия Стряпшина.
Суть его рассказа в следующем. В семидесятые годы на комбинате была выявлена недостача радиоактивного материала, дело пахло уголовными статьями. И тогда с завода, на котором работал Стряпшин, по сговору, как он уверен, руководителей партию материала передали на другой - в пределах того же комбината. Так значилось в документах. На деле же в контейнере перевезли мусор, который замаскировали подкрашенным порошком. Эта манипуляция позволила "восполнить" пропажу, по крайней мере в отчетности. Стряпшин был единственным из вовлеченных в эту махинацию специалистов, кто потом публично сознался в содеянном, осудил этот подлог. За это он подвергался гонениям со стороны руководителей (ни один из которых, кстати, под суд отдан так и не был, а многие впоследствии сделали карьеру)... Но это был лишь один "засветившийся" эпизод в цепи подобных преступных, по сути, деяний.
Куда же пропало радиоактивное вещество? Нет, его не вынесли, не продали, не украли. По расхлябанности и головотяпству его сливали со стоками в те же отстойники. Так там и образовалась, очевидно, взрывоопасная концентрация оружейного плутония и урана. Об этом громко и внятно говорили и писали честные люди. Об этом - многостраничное заявление о выходе из партии другого ветерана СХК - А. Григорьева. Об этом - публикации в местной прессе.
Та же система замазывания правды, лакировки действительности не позволяла врачам лучевую болезнь называть своим именем, а больных людей, прикрываясь "высшими интересами", обрекали практически на ускоренный скорбный финал... По той же причине замалчивались действительные масштабы выбросов радионуклидов в атмосферу и заражения ими земель, лесов, вод. Томские ученые проявили интерес к здоровью малых народов, живущих в десятках и сотнях километров к северу от комбината. Профессор политехнического университета Леонид Рихванов (тогда еще доцент) был поражен тем, что на зубах у коренных жителей на берегах Томи и Оби был обнаружен стронций, а в легких граждан одного из отдаленных поселков - плутоний. Необходимо добавить - изучались трупы людей умерших. У живых подобные вещества находить еще никто не умеет...
Недавно выяснилось, что в Северске "светятся" бродячие собаки и летают радиоактивные вороны. Они могли питаться рыбой, зараженной в месте соприкосновения радиоактивного отстойника с открытыми водоемами.
Но где умудрилось схватить радиацию лесное животное - ведь лось, как известно, рыбу не ест? Самое реальное предположение: зараженным оказался водопой, какой-нибудь лесной ключ. А значит, и водоносный подземный горизонт? Это уже - знак большой беды...