В последнее десятилетие иракский лидер ухитрился не выполнить аж 16 резолюций ООН, которые принимались при самом непосредственном участии российской дипломатии. У Ирака было и, по мнению экспертов, по-прежнему есть оружие массового поражения - огромные и хорошо спрятанные запасы штаммов сибирской язвы и газовой гангрены, сотни метрических тонн зарина и горчичного газа. Если бы не "Буря в пустыне", в 1993 г. Хусейн уже располагал бы ядерным оружием, работа над созданием которого шла в Тармийе, где и сейчас действует атомный реактор. Он до сих пор удерживает около 600 военнопленных из девяти соседних государств, захваченных во время военных действий в начале 90-х. Не думаю, что Ирак имеет связь с "Аль-Каидой" (светскому режиму Багдада не по душе ваххабитские религиозные экстремисты), но он вполне открыто поддерживает семьи палестинских террористов-смертников. При этом многие годы Саддам кормил нас сказками о том, что, как только со страны снимут санкции, отдаст советский долг в размере 8 млрд. долларов. Хотя еще до санкций ничего Советскому Союзу не отдавал, зато исправно обслуживал свой долг Германии или Франции.
Говорю все это потому, что у значительной части наших граждан почему-то сложилось впечатление, будто Саддам Хусейн чуть ли не ангел во плоти. Это - неправда, он один из самых отвратительных диктаторов на планете.
Но это еще далеко не достаточное основание, чтобы полностью солидаризироваться с американскими планами интервенции. Ведь любая война - это человеческие жертвы. Иракские женщины, дети, старики, которым предстоит погибнуть во время военной операции, не несут ответственности за режим Саддама Хусейна. Кроме того, у мирового сообщества, включая и нас, нет удовлетворительных ответов на целый ряд вопросов, общий смысл которых заключается в том, не создаст ли война против Ирака больше проблем, чем разрешит. Например, как поведет себя мусульманское население в различных странах, включая Россию, не столкнемся ли мы с волной терактов? Как поведут себя цены на нефть? Ясно, что они резко подскочат в начале операции, но не упадут ли потом до неприемлемого для России уровня, когда иракская нефть хлынет на мировой рынок? Не падет ли слабеющий режим в Саудовской Аравии, уступив место фанатикам из "Аль-Каиды"? Не начнут ли курды в Турции новый виток гражданской войны? Какое правительство приведут на смену Хусейну, будет ли оно стабильным? Кроме того, Россия вовсе не заинтересована в том, чтобы множились прецеденты применения военной силы в обход международного права, Совета Безопасности ООН.
Но в то же время очевидно, что даже без решения СБ ООН американцы силу применят, и, по моим оценкам, еще до конца этого года режиму Хусейна придет конец.
Как видим, картина далека от черно-белой, ситуация не тривиальна, головоломна, требует очень четкого понимания собственных национальных интересов и следования им.
По большому счету в Ираке у нас четыре группы интересов. Первый - возврат старого советского долга. Второй - обеспечение позиций российских нефтяных и иных компаний в Ираке. Просочившуюся информацию о подготовке российско-иракского соглашения на 40 млрд. долл. я воспринял не как свидетельство намерений такое соглашение подписать (смешно связывать себя долговременными обязательствами с режимом, которого скоро не будет), а как намек американцам на размер наших бизнес-интересов в Ираке. Третий - нераспространение оружия массового поражения. Почему-то считается, что иракское ОМП - проблема только для США, тогда как потенциальный распространитель находится все-таки у наших границ, а не американских. И нас не может не волновать перспектива попадания химического или бактериологического оружия в руки исламских террористов, действующих в том числе и на нашей территории. Четвертый, о котором вы никогда не услышите от российских официальных лиц, - сохранение режима санкций, которые препятствуют попаданию нефти Ирака на рынок (разведанные запасы там втрое больше российских) и тем самым помогают поддерживать цены на энергоносители на высоком уровне.
Можем ли мы рассчитывать на реализацию этих своих интересов, и если да, то как?
У России сейчас есть возможность для игры по-крупному. В руках такой важной козырь, как голос и право вето в СБ ООН. Что бы ни говорил Вашингтон о готовности применить силу в одностороннем порядке, он, безусловно, предпочел бы действовать с санкции ООН. Однако наш козырь имеет вес только до того момента, когда начнется военная операция. После него цена будет равна нулю. Полагаю, до начала войны остались недели, время требует ускорения принятия решений. Каких?
Позиция защиты обреченного Хусейна до последнего может привести к тому, что мы все равно не предотвратим удар, но упустим возможность о чем-то договориться с американцами. Россия не должна связывать себе руки однозначной жесткой позицией, не оставляющей иного выбора, кроме использования вето на применение силы в Ираке. Не стоит бежать впереди паровоза, поддерживая американскую военную акцию, по крайней мере до того, как станут понятны результаты работы инспекторов ООН. Но Россия вполне может усилить давление на Ирак для выполнения всех игнорируемых им резолюций ООН, а не только той, что касается международных инспекций. Главное, необходимо срочно начать диалог с США на высшем уровне о гарантиях обеспечения российских интересов в постхусейновском Ираке.
О чем договариваться? Конечно, не о размене "Ирак на Грузию" - это бессмысленно. Нужно, пока не поздно, получить гарантии того, что следующее правительство Ирака будет сформировано с учетом наших пожеланий, будет проводить дружественный к России курс, признает советский долг и заключенные российскими компаниями в Ираке договоры и соглашения. Полагаю, подобные обязательства Вашингтон мог бы на себя взять и выполнить. Единственное, чего он точно не может обеспечить, - это сохранения будущего Ирака в режиме санкций. Но здесь нам останется только порадоваться за иракский народ...
Полагаю, российская позиция в нынешней ситуации должна быть предельно прагматичной. И основываться на понимании того, что стратегически собственные национальные интересы, партнерство с США важнее защиты Саддама Хусейна.