Что стоит за покушением на балетмейстера Сергея Филина
Завтра, 22 января, художественному руководителю балета Большого театра Сергею Филину, которому в минувший четверг неизвестный плеснул в лицо серной кислотой, сделают в
Ситуация настолько запутанная, что даже пресс-секретарь театра Катерина Новикова в интервью телеканалу «Дождь» высказала два взаимоисключающих предположения: сперва признала, что против Сергея, скорее всего, интриговала группа, а через несколько фраз заявила, что действовал одиночка. Что ж, понятно: волнение...
Сразу отвергнем одиночный вариант. Выпады против Сергея начались давно: это и беспрестанные «вирусные» звонки на мобильный 31 декабря, которые не давали пользоваться телефоном, и взлом его электронной почты с выкладыванием в общий доступ писем (возможно, частично фальсифицированных), и прокалывание шин автомобиля. Для одиночки — слишком широкий фронт атак.
Но если за кулисами происшедшего стоит группа, то кто ее возглавляет? На этот счет предположений тоже хватает. Нашлись те, кто сразу вспомнил о непростых отношениях Сергея с некоторыми лидерами труппы, в том числе Николаем Цискаридзе, который действительно еще четыре года назад претендовал на руководство балетом, а в последнее время и всем театром (напомню недавний ноябрьский скандал с письмом ряда худруков московских театров в поддержку замены гендиректора Большого Анатолия Иксанова на Цискаридзе — с последующим отказом части этих людей от своих подписей). Отдадим «должное» и Николаю Максимовичу: в интервью нынешних дней он лишь вскользь сочувствовал попавшему в беду коллеге, зато охотно рассказывал, как в Большом его пытались отстранить от педагогической работы.
И все же обида от внутритеатральных разборок — одно, а кислотой в лицо — совсем другое. Вот что о сегодняшнем Большом театре записал в «Фейсбуке» Алексей Ратманский, руководитель балета Большого в
Алексею могут возразить: непросто живет любой театральный коллектив: всюду борьба амбиций. Даже в такой мощной твердыне искусства, как Мариинской театр, свои конфликты, о чем недавно напомнило письмо профсоюза балетной труппы министру культуры Владимиру Мединскому: артисты жалуются на нарушения финансовой дисциплины, необъективное распределение ролей... И все же до такого позора, как в Большом, не дошло.
Чем же ГАБТ хуже Мариинского? В нем, смею предположить, при наличии отдельных ярких личностей нет единой руководящей команды. Собственно, ее нет и в Мариинке — но там есть Валерий Гергиев, фигура с огромным международным авторитетом, как артистическим, так и административным, которого хватает на решение огромного спектра вопросов. Может ли сравниться с ним авторитет гендиректора Большого Анатолия Иксанова? А ведь у него внутри театра — такая же абсолютная власть.
Многое ли в Большом зависит от дирижера и музыкального руководителя Василия Синайского? Да его в театре видят дай бог если месяц-два в году. Многое ли зависит от главы балета? Впрочем, тот же Ратманский пытался поставить дело по-другому — расширить репертуар, насытить его современной хореографией, позвать в спектакли мариинскую звезду Диану Вишневу... Ну и где сегодня Алексей Осипович? Правильно, в American Ballet Theatre. Мог Анатолий Геннадиевич тогда помочь своему творческому сподвижнику? Думаю, да, но не помог: для этого, опять же, надо было изменить атмосферу в театре — в частности, убедить нескольких балетных прим в том, что Вишнева не нанесет вреда их работе. А еще, что важнее, призвать Николая Цискаридзе прекратить развернутую им в прессе информационную войну против Ратманского. Ведь ее карьерные цели читались совершенно ясно.
После Ратманского труппой два года руководил Юрий Бурлака, про которого все знали, что это фигура временная и выжидательная: Иксанов открытым текстом говорил, что его сильная сторона и задача — сохранение в неприкосновенности классических спектаклей. Спору нет, консервация — дело важное, но где же творчество? Надеялись, что его привнесет кто-то из следующих лидеров. Однако после грязного скандала с выкладыванием в интернет секс-компромата на одного из претендентов — танцовщика Большого Геннадия Янина — другой кандидат, бывший мариинец Махар Вазиев, предпочел тихо уйти в сторону: зачем ему столь взрывоопасный пост, если у него и так в кармане контракт с балетом «Ла Скала»?
В этой ситуации Сергей Филин, приглашенный из Театра имени Станиславского и Немировича, где он поднял уровень балетной труппы на международный уровень, сыграл роль настоящего кризисного менеджера. Позвал в театр талантливых артистов из лучших театров России и из-за рубежа (в том числе прославленного американца Дэвида Холберга). Не обидел и труппу Большого, активно двигая вперед молодежь. Хотя понятно, кто-то из «стариков» при этом ушел в тень... Только в текущем сезоне помимо возрождения на реконструированной главной сцене классических шедевров здесь должны пойти знаменитый спектакль «Онегин» Джорджа Кранко, новая «Весна священная», которую специально для Большого ставит прославленный британец Уэйн Макгрегор. Кстати, к
И еще символическая (а может, не только символическая) подробность: в Большом танцует-таки Диана Вишнева! Причем это не просто гастроли звезды в рядовом спектакле, а участие в балете «Квартира» современного шведского классика Матса Эка, впервые согласившегося ставить в России. Как раз в эти дни Диана приехала в Москву, начала репетировать. То, что не удалось предшественнику, удалось Филину. И в эти же дни на Сергея напали. Совпадение?
В шоке, без преувеличения, весь балетный мир. Как сообщила «Труду» Катерина Новикова, поддержку Сергею Филину выразили директор балета Парижской оперы Брижит Лефевр, легендарная балерина Зизи Жанмер, известный в прошлом директор Парижской оперы Юг Галь, хореографы Пьер Лакотт, Уэйн Макгрегор, Начо Дуато (последний — от имени возглавляемого им балета Михайловского театра Петербурга), руководитель Государственного балета Берлина Владимир Малахов... «Незадолго перед вами, — сказала Катерина, — звонил Джон Ноймайер (руководитель Штутгартского балета, его «Чайка» по Чехову уже несколько лет идет в Театре имени Станиславского и Немировича-Данченко. — «Труд»), он буквально плакал, когда говорил о Сергее».
Ни минуты не сомневаюсь, что потрясен случившимся и Анатолий Иксанов. Надо было видеть его почерневшее лицо в субботу, когда он нашел в себе мужество показаться на публике — на премьере оперы Равеля «Дитя и волшебство». Рассказал, как ездил в Сергею Филину в больницу, восхищался его самообладанием, тем, что с министром культуры Сергей говорил не о своей болезни, а о дальнейших балетных планах Большого.
Найдет ли в себе мужество гендиректор, чтобы извлечь уроки из происшедшего? Изменится ли атмосфера в театре? Или по-прежнему одни талантливые лидеры будут бежать из Большого за границу и писать оттуда обличительные письма, а другие, оставшиеся — получать в лицо кислоту?