Поможет ли нашему кино этическая хартия?
Рабочая группа Союза кинематографистов в результате двухгодичных потуг в поте лица своего разработала-таки Этическую хартию — своеобразный аналог кодекса Хейса, который действовал в США в первой половине прошлого века. Дескать, благодаря действию этого самого кодекса Голливуд в свое время не только пережил золотой век, но и воспитал американскую нацию. Почему бы не повторить ценный опыт и у нас?
На самом деле все обстоит не совсем так, а где-то даже и совсем наоборот. Пресловутый кодекс Хейса, запрещавший, в частности, изображать в смешном виде священников, упоминать венерические болезни, показывать любовь вне брака, сцены жестокости, насилия, употребления наркотиков, любовь между черными и белыми, роды (даже в виде силуэтов), внутреннюю сторону бедра, обнаженную грудь, трупы, кружевное дамское белье etc., принес американскому кино немало бед. Достаточно сказать, что его жертвами в свое время стали такие выдающиеся фильмы, как «Великий диктатор» Чаплина, «Спартак» Кубрика, «Касабланка» Кертица, которые подвергались жестоким цензурным гонениям. И если они в итоге вышли на экран и стали высокой классикой, то, разумеется, вопреки кодексу Хейса, а не благодаря ему.
Любая аналогия хромает, но напомню, что точно так же вопреки советской цензуре, а не благодаря ей, появились на свет шедевры Тарковского, Хуциева, Муратовой, Германа, Климова, Шепитько, Панфилова, Иоселиани, Кончаловского, чьи картины (от «Заставы Ильича» и «Страстей по Андрею» до «Проверки на дорогах» и «Аси Клячиной») подвергались цензурным преследованиям. И даже у вполне, казалось бы, благополучных режиссеров — Бондарчука, Ростоцкого, Данелии- фильмы нещадно резались. Страшно сказать, но и у Никиты Михалкова картина «Родня» в свое время тоже пострадала от цензуры, полежав пару лет на полке. Но, видимо, Никита Сергеевич об этом инциденте запамятовал, ибо именно он является мотором создания Этической хартии, которая может быть вынесена на пленум СК и принята уже в самое ближайшее время.
Разумеется, в проекте Этической хартии отсутствуют мракобесные крайности, которые в большом количестве имели место в кодексе Хейса. Никто глубину декольте регламентировать вроде бы не собирается. Хартия состоит преимущественно из убаюкивающих общих мест и удручающих банальностей. Тем не менее один из ее пунктов недвусмысленно призывает творцов «нести внутреннюю ответственность перед собой и обществом за выбор тем и методов их воплощения, без крайней художественной и идейной необходимости не демонстрировать в кинопроизведениях нарушения законодательства РФ; сцены жестокости, насилия, агрессии, порнографии, употребления алкоголя, табака и наркотиков; не использовать ненормативную лексику».
Вроде бы мягко постелено, но жестко будет спать. Многих творцов настораживает уже сама ориентация Хартии на недоброй памяти цензурный кодекс Хейса, давно отмененный в США. Да и ни в одной европейской стране подобных хартий нет сегодня и в помине. Фильмы с «рискованными» сценами и ненормативной лексикой регламентируются возрастными ограничениями, временем показа на экране и в телевизионном эфире. Все остальное — от лукавого. Тем более что непонятно, кто и как будет следить за тем, крайняя или не совсем крайняя нужда была у художника в показе тех или иных сцен? Да и судьи кто?
В проекте Хартии есть ответ, весьма, правда, туманный, и на этот вопрос: «Соблюдение принципов данной Хартии обеспечивается на основе нравственного самоконтроля работников киноиндустрии, авторитетного мнения профессионального сообщества, проявляющего себя через формальные и неформальные средства выражения». Что за институция подразумевается под «авторитетным мнением профессионального сообщества»? Это группа товарищей или весь СК в полном составе? И какие такие «формальные и неформальные средства выражения» (воздействия? — «Труд») имеются в виду? Уж не будет ли из самих творцов создан некий карающий орден, который возьмет на себя охранительные, а то и карательные функции?
Не случайно КиноСоюз (творческая организация, альтернативная «михалковскому» СК) уже выступил с жестким заявлением, усмотрев в создании Этической хартии попытку возрождения цензуры, только не силами государства (это запрещено Конституцией), а руками самих художников. «Любая попытка регламентировать искусство аморальна, — говорится в заявлении КиноСоюза. — Мы это проходили при советской власти. Старшее поколение кинематографистов на собственном опыте усвоило, что любой манифест, ставящий границы для авторского высказывания, какие бы благие цели он ни провозглашал, всегда прикрывает стремление власти окоротить художника, ограничить свободу выражения и свободу слова. А если подобный документ рожден самими профессионалами — тем бесстыдней, тем позорней его появление!».
Ясно, что единства в кинематографическом сообществе Хартия, буде она принята, не добавит, хотя ее создатели из СК уповают, что вокруг этого документа сплотятся «все здоровые кинематографические силы». Но надо ли понимать так, что Александр Сокуров, Юрий Норштейн, Андрей Смирнов, Эльдар Рязанов, Гарри Бардин, Николай Досталь, Андрей Прошкин, Иван Вырыпаев, Валерий Тодоровский, Алексей Попогребский, Борис Хлебников, Алексей Федорченко и еще десятки авторитетнейших мастеров экрана, состоящих в альтернативном КиноСоюзе, будут тем самым отнесены к «нездоровым силам»? И какие меры будут предприняты по отношению к ним и остальным «отказникам»? Отлучение от государственного финансового пирога? Трудности с выходом их фильмов на экраны?
Во всяком случае, в стенограмме обсуждения проекта Хартии мой глаз остро резанула реплика члена рабочей комиссии Елены Ямпольской, которая с некоторых пор рвется на роль главного идеолога СК: «Хотелось бы понять, что делаем с теми, кто против нас?»
Вам эта лексика ничего не напоминает?