Букет из вечной мерзлоты

Российские биологи смогли «оживить» куст смолевки узколистной, чьи семена пролежали в грунте 32 тысячи лет

Те времена были замечательны своим животным миром: по планете бродили гигантские носороги, мамонты, львы, медведи, олени… Быть может, и их когда-нибудь смогут «воскресить».

Ученым и раньше удавалось вырастить растение из реликтовых семян. Например, в 1960-е годы канадцам удалось вернуть к жизни люпин арктический из материала, возраст которого оценивался в несколько тысяч лет (радиоуглеродный анализ тогда делали нечетко), а израильтяне вырастили финики из семян, упавших в почву 3 тысячи лет назад. Но эти достижения меркнут перед результатами россиян.

«Мы работаем с толщами вечной мерзлоты в Арктике, ищем норы, — рассказывает один из авторов исследования, ведущий научный сотрудник Института физико-химических и биологических проблем почвоведения РАН Станислав Губин. — В норах все еще хранятся запасы доисторических грызунов, в нашем случае — сусликов-евражек. Это семена и плоды растений эпохи плейстоцена. Устраивая камеры с припасами прямо над слоем вечной мерзлоты, зверьки невольно способствовали созданию эдаких криобанков существовавших в доисторические времена растений».

Смолевку вырастили из материала, найденного на глубине 38 метров у речки Колымы. Сперва ученые попробовали прорастить их обычным способом, положив в теплое место между слоями влажной фильтровальной бумаги, но из этого ничего не вышло — растения гибли, едва проклюнувшись. Тогда ученые стали искать жизнеспособный материал в тканях плодов. Нужные клетки, не потерявшие способность делиться за прошедшие десятки тысяч лет, нашлись в ножках, крепивших семена к плодику. Биофизики смогли вырастить из них ростки, укоренить их в почве и подобрать нужный режим температуры, влажности и инсоляции. Ведь климат, существовавший на Земле в эпоху плейстоцена, значительно отличался от современного: зимы были долгими и очень холодными, а лето — коротким и жарким. Чтобы пустить растения в рост, исследователям приходилось имитировать значительную разницу между дневными и ночными температурами. Реликтовая смолевка «любит», когда днем на термометре 19–20 градусов тепла, а ночью — только 3.

Останавливаться на достигнутом отечественная наука явно не намерена. Накануне проректор Северо-Восточного федерального университета и Хван У Сок из южнокорейского биотехнологического фонда SOOAM подписали соглашение о совместных исследованиях по клонированию мамонта. Биологи собираются пересадить ядро из клеток мамонта в яйцеклетку их современного родственника — индийского слона. Самым сложным в работе ученых будет найти хорошо сохранившиеся ткани половозрелого мамонта с живыми замороженными сперматозоидами в семенниках.

«Таких ученых мы зовем меж собой „спермоискателями“, — говорит Станислав Губин. — Сами мы мамонтов не ищем. Во-первых, это дорого: представьте, сколько стоит полноценная долгосрочная экспедиция в те места! Во-вторых, вероятность найти именно такого мамонта стремится к нулю. Я бы начал с чего-нибудь поменьше. С мышки, например. Тем более что замерзшие грызуны, жившие несколько тысяч лет назад, нам попадаются довольно часто».

О возможном успехе такого подхода к «воскрешению» представителей доисторической фауны свидетельствуют исследования японского биолога Терухико Вакаяма, которому удалось успешно клонировать мышь, используя клетки, пробывшие в замороженном состоянии 16 лет.