А теперь немного предыстории. Нина Ильинична - учительница, преподавала в разных местах. К своему пенсионному рубежу пришла во Владикавказе. Жизнь ее к тому моменту сложилась так, что она оказалась вольной, как птица. На жительство перебралась в город Липецк, чтобы быть "поближе к Ивану Алексеевичу Бунину", творчество которого трепетно любила. Пожив немного в областном центре, Нина Ильинична узнает, что ей "вполне по деньгам" купить домик в Васильевском: "В том самом, представляете? В бунинском "Болдино"!".
"То самое" Васильевское отмечено тем, что именно здесь, сбежав от петербургской салонно-богемной суеты, Бунин создал такие шедевры, как "Суходол", "Господин из Сан-Франциско", "Сны Чанга" и еще ряд блестящих вещей. Но значение Васильевского в судьбе писателя не исчерпывается фактами из его литературной биографии. Родовые бунинские Озерки находились в полнейшем хозяйственном упадке, в то время как Васильевское, которым владела двоюродная сестра Бунина, еще процветало. Там имелась отличная библиотека с прекрасно изданными, в кожаных переплетах томами Пушкина, Державина, Батюшкова, Сумарокова, Жуковского, Баратынского - всех выдающихся русских авторов. "И вот я стал ездить в Васильевское, - пишет Бунин, - в усадьбу, стоявшую на горе против казенного имения с винокуренным заводом". Управлял винокурней "очень милый немец" Отто Карлович Туббе (в "Жизни Арсеньева" - Виганд).
А у дочерей немца-винодела была гувернантка, в которую Ваня Бунин влюбился со всей пылкостью своего 15-летнего сердца. Все ему в ней нравилось, все было мило: и по-немецки аккуратные платьица и фартучки, и свежесть щек, и застенчиво-заинтересованный взгляд девичьих глаз, и акцент, с каким она говорила, представляясь Ване при первой встрече: "Эмилия Фасильевна Фехтер...".
Их любовь была чиста и наивна, каковой она и бывает в ранней юности. В тихую святочную ночь несли их кони в розвальнях сквозь бесконечные снега: то ли прямо к звездам, то ли в гости к заждавшемуся соседу-помещику: "Как забыть впервые взятую в свои молодые горячие руки вынутую из меховой перчатки девичью руку, и уже ответно, любовно мерцающие сквозь сумрак девичьи глаза", - напишет Иван Алексеевич в "Жизни Арсеньева", когда у него за плечами уже скопились 50 бурно прожитых лет. Как и всякая настоящая любовь, и эта не могла не закончиться разлукой: "Эмилия Фасильевна" покидает усадьбу винокура, уезжая навсегда к родственникам в город Ревель: "Никогда я не плакал так неистово, как в тот день, - вспоминает Бунин, - но с какой нежностью, с какой мукой сладчайшей любви к миру, к жизни, к телесной и душевной человеческой красоте, которую, сама того не ведая, открыла мне она...".
На мой взгляд, "аура" пусть и давней, но сильной любви, сохраняется до тех пор, пока цел дом, где встречались влюбленные, аллеи сада, где гуляли они; эту особую печать чувствуешь, например, в старинном парке под Воронежем на Дону, помнящем роман поэта Алексея Кольцова и купеческой вдовы Варвары Лебедевой. И в усадьбе винодела Туббе, где расцветало первое чувство Вани Бунина к такой же, как он, юной "Эмилии Фасильевне", не можешь отделаться от мысли, что и окна древнего, но крепко стоящего на своем фундаменте дома, и тропинка, ведущая к заветному мостику через речку Семенек, и непролазные кущи сада хранят какую-то светлую и трепетную тайну.
В том же духе рассуждает и Нина Ильинична Савенко: "В первые дни, когда я поселилась в Васильевском, на меня, наверное, смотрели, как на чокнутую: я повсюду ходила и, шепча "храни вас, Господи, храни!", крестила и лес, и речку, и мостик через нее - как раз на этом мостке 16-летнего Ваню догнал кучер, ехавший с почты, и вручил ему журнал "Родина" с его самыми первыми стихами". В Васильевском, а также в близлежащих Озерках, Бутырках, по мнению Нины Ильиничны, "полно бунинских типов". В округе найдутся и свой добряга-великан, точь-в-точь - Захар Воробьев, и прижимистый, ездящий на велосипеде, хотя давно мог бы купить "Ладу", "князь во князьях", и хронические бездельники, "философы и политологи", вроде Егора из "Веселого двора".
Какой же магнит тянет, влечет нас в уголки России, так или иначе связанные с великими писателями, поэтами, мыслителями? Не праздное же любопытство? По-своему отвечает на этот вопрос учительница из Васильевского: "Михайловское, Тарханы, Ясная Поляна, то же наше Васильевское, другие святыни - суть земные "планеты добра", вокруг которых вращаются наши души, как вечные спутники. И чем меньше остается таких "планет", тем больше людей срывается с "орбит" и летит в никуда, в неверие, в пьянство, в бесовщину... "
За этим-то Ильинична и приехала в Васильевское - спасать "планету Бунина". Она следит за каждым природным или хозяйственным "раритетом", уцелевшим от той эпохи. К примеру, пропала со двора дома Туббе старинная повозка, и она обойдет все закоулки, устроит "допрос" куркулям, имеющим привычку "приделывать ноги" к непринадлежащим им вещам, но отыщет-таки исторически ценный рыдван. Никто не рискнет теперь поставить в речку Семенек электрический насос для интенсивного полива огуречных грядок. Никогда не пройдет она мимо зарвавшегося дачника: "Вы что, готовы из-за ведра картошки загубить национальное достояние?". Но больше всего ее огорчает то, что посреди дарованного Богом великолепия, при врожденной душевной красоте, народ, как и при Бунине, пьянствует, бездельничает, не хочет даже церковь восстанавливать. Того и гляди, улетит из-под ног "планета Бунина", останется лишь поросший полевым да человеческим чертополохом пустырь.
Примерно обо всем этом и поведала Нина Ильинична в своем письме президенту. Разумеется, пригласила его в гости, в Васильевское: "Места у нас - просто курортные". Да и народ не весь так уж плох, как порой кажется, но сейчас потерял вкус к достойному, созидательному существованию. Цель ему нужна, которая приподнимала бы его над самим собой.
Справедливости ради отметим: не только подвижники вроде Нины Савенко ныне озабочены сохранением и воссозданием всего того, что напоминает нам о жизни и творчестве одного из великих писателей земли русской. Бескорыстными усилиями энтузиастов уже выстроен деревянный дом - копия родового гнезда Буниных. Однако вклад писателя в отечественную культуру настолько огромен, что его невозможно втиснуть в рамки одного дома-музея: научная общественность в лице ведущих ученых Елецкого государственного университета уже не первый год ратует за создание Национального парка Липецкой области под названием "Бунинская Россия". "Чем плодотворна эта идея? - говорит декан филологического факультета Ирина Курносова, - она позволяет на одном пространстве сосредоточить научное, философское, литературное наследие не только самого Бунина, но и других связанных с этими местами знаменитостей земляков - Розанова, Булгакова, Пришвина, Замятина... "
"Создание Национального парка даст громадный импульс всей филологической науке, - вторит коллеге ректор университета, профессор Валерий Кузовлев. - В принципе, мы свои творческие планы строим с оглядкой и надеждой на проект "Бунинской России". Замыслов много, и все они, как, например, создание 10-томного словаря бунинских произведений, несомненно, станут событием в общероссийской науке".
Обеими руками голосует за Национальный парк и председатель ассоциации почитателей Бунина во Франции, профессор университета города Бордо Гавриил Симонов: "Родившись во Франции, своей родиной считаю Россию, которая ассоциируется у меня с Иваном Буниным". По словам профессора, он понял, что является русским, когда заплакал над строчками одного из бунинских творений: "Срок настанет - Господь сына блудного спросит: "Был ли счастлив ты в жизни земной?" И забуду я все - вспомню только вот эти Полевые пути меж колосьев и трав. - И от сладостных слез не успею ответить, К милосердным коленям припав... ".
Ученый из Бордо уверен: как только иностранные почитатели Бунина убедятся, что идея Национального парка "под бунинской крышей" начинает обретать реальные черты, недостатка в инвестициях не будет: для многих, в том числе и очень богатых эмигрантов, Бунин - это бесконечно близкое и дорогое. И как знать, не потому ли он завещал похоронить себя в цинковом гробу, что лелеял надежду вернуться на родину - хотя бы после смерти?
А теперь снова перенесемся в бунинское "Болдино", к Нине Ильиничне Савенко. Она получила ответ из Кремля на свое "лирическое послание". И даже всплакнула, читая строки, где ее сердечно поблагодарили за любовь к Родине, за добрые слова в адрес президента и за приглашение приехать в гости. Правда, ни о сроках визита, ни о самой такой возможности в письме не сказано, и это, конечно, понятно. Но тем не менее в хорошую погоду и ближе к вечеру, когда солнце скроется за дальним лесом, когда неистово запахнет свежей травой и ландышами, Нина Ильинична частенько выходит к калитке и долго, до самых сумерек, смотрит на дорогу: а вдруг откуда-нибудь со стороны Орла или Липецка и впрямь покажется долгожданный президентский кортеж?..