Катаракту можно назвать болезнью века — это самая распространенная из глазных болезней
Однако врачи называют ее благодарной болезнью: если операция выполнена вовремя и безупречно, зрение восстанавливается.
Хрусталик глаза — это линза, которая пропускает световые лучи, — объясняет Александр Самойленко, кандидат медицинских наук, заведующий отделением городской офтальмологической клинической больницы города Москвы. — При катаракте хрусталик мутнеет. Чтобы понять, как видит окружающий мир человек, страдающий катарактой, попробуйте рассмотреть что-либо сквозь потоки водопада.
— Чтобы прооперировать катаракту, надо дождаться ее созревания. Александр Игоревич, откуда взялась фруктово-овощная терминология?
— Это общепринятый подход к хирургическому лечению катаракты 20-летней давности. Осложнений действительно было меньше, когда катаракта полностью созревала.
— И тогда помутневший хрусталик целиком вырезали?
— Точнее сказать, делали большой разрез и удаляли хрусталик целиком. Необходимо было выждать время, чтобы сделать операцию с меньшими рисками. Даже если возникали осложнения, пациенту было легче это пережить, ведь он приходил с незрячим глазом — и с таким же уходил.
— Успех операции во многом зависит от оборудования, а оно быстро устаревает...
— Разумеется, раз в пять-семь лет обязательно появляется что-то новое. Например, сейчас в Европе и постепенно у нас в России началось внедрение фемтосекундного лазера при проведении фако-эмульсификации катаракты. Это когда через небольшой разрез в роговице (1,7-3 миллиметра) хрусталик разрушают ультразвуком, а взамен него имплантируют искусственный. Определенные этапы операции выполняются с помощью пинцета, ножа, а некоторые из них можно сделать с помощью лазера. По большому счету, если квалификация доктора высока, вопрос спорный, нужно ли использовать это оборудование. Однако очевидно, что сделать разрез идеально ровным позволяет только лазер — человеческая рука, сколь бы она ни была тверда, на это неспособна. Причем с помощью лазера проще сделать разрез любой формы — не прямой, а многопрофильный, сложной формы.
— О какой сложной форме вы говорите, если речь идет о миллиметровом разрезе?
— Разрез всегда лучше делать изогнутым: чем больше изгибов, тем лучше срастаются ткани, а значит, и процесс заживления проходит быстрее. В Москве и в России есть специальные учебные центры (ветлабы), где стоят микроскопы, современное оборудование, например факоэмульсификаторы — точно такие же, как в операционных. Считается, что требуется около девяти лет, чтобы достичь хорошего уровня хирургии и стать квалифицированным доктором в экстракапсулярной методике (когда хирург удаляет хрусталик без его капсулы, производит имплантацию искусственного хрусталика и накладывает швы на роговицу. — «Труд»). Освоить факоэмульсификацию, уже имея опыт работы, можно за семь лет.
— В Европе оперируют 90% диагностированных катаракт, у нас — около 10%. Почему?
— Это какой-то внутренний страх перед любыми операциями. Но одно дело, как операции проводили 20 лет назад, и другое — сейчас. Современные технологии принципиально изменили статистику результатов операций. И если не затягивать, вероятность осложнений минимальна — менее половины процента.
Тревожные симптомы