ВСЕ ОПЛАЧЕНО
В Ленкоме этот спектакль - один из самых кассовых. По ходу действия пьесы французского драматурга Ива Жамиака "Tout paye, или Все оплачено" главный ее герой, мсье Амилькар, человек богатый, но одинокий, решает купить себе семейное счастье, наняв за деньги... жену. Абсурдную на первый взгляд идею Олег Янковский и Инна Чурикова воплощают на сцене легко и самозабвенно, не подозревая, что у Амилькара есть реальный последователь! Потерпевший фиаско в семейной жизни преподаватель одного из московских институтов свою очередную жену решил оформить по... трудовому договору.
Разумеется, я напросилась к ним в гости. На протяжении всей нашей беседы Ольга не сводила с Ивана Сергеевича преданных глаз. Ее работодателю (и одновременно институтскому преподавателю), судя по всему, это очень льстило: в подтверждение своего статуса он то и дело отправлял "супругу" с различными поручениями - то факс принять, то вынести мусорное ведро, то заварить нам чай.
Модель будущего семейного устройства мой герой позаимствовал в той самой пьесе, которую увидел задолго до ленкомовской постановки в другом московском театре - имени А.С. Пушкина. Потрясенный Иван Сергеевич весь спектакль просмотрел на одном дыхании. Уже в театре у дважды разведенного преподавателя мелькнула мысль: а что, если такой же трюк проделать и ему?! Нанять на работу жену.
Никаких тебе ссор, обид, претензий. Отношения - согласно штатному расписанию. В конце концов так живут многие. Только за готовку, заботу и секс расплачиваются с женами собственной свободой. И вообще семью нужно создавать не сердцем, а головой.
ПОДДАКИВАТЬ И СОЧУВСТВОВАТЬ
Выбор Ивана Сергеевича пал на 20-летнюю иногороднюю студентку, которую он заприметил на одной из своих лекций. Да и та к умному и респектабельному преподавателю была явно неравнодушна. И вот однажды последователь мсье Амилькара пригласил Ольгу на разговор.
Нужных слов искать не пришлось. В голове так и крутилась фраза из спектакля, которую главный герой произносит, подойдя к приглянувшейся ему на улице женщине: "Это будет вашей работой. За нее вы два раза в месяц будете получать приличную зарплату. Как жена вы обязаны каждый вечер встречать меня дома. Встречать, естественно, тепло. Если я буду на кого-либо ругаться, мне надо поддакивать и сочувствовать. За ужином сидеть напротив и смотреть на меня теплыми глазами. Что касается секса, этот вопрос мы обсудим позже".
Поначалу Ольга потеряла дар речи. Ладно бы домработницей к себе позвал, оплачиваемой любовницей в конце концов. Но чтобы женой...
Ольга и сейчас не может внятно объяснить, на чем именно она тогда сломалась. То ли в общаге жить надоело, то ли "зарплатой" соблазнилась (300 долларов в месяц - неплохая прибавка к стипендии). А может, победил женский авантюризм?
И НИКАКОГО ЗАГСА!
Иван Сергеевич ознакомил Ольгу с составленным на домашнем компьютере и заверенным у знакомого нотариуса контрактом (филькина грамота, конечно, но впечатляет). Перечень ее должностных обязанностей выглядел так: "Вступая на должность жены, обязуюсь: быть заботливой и внимательной к своему начальнику (мужу), интересной в общении, нежной в постели, ухаживать за ним во время болезни, готовить ему разнообразные, вкусные блюда, содержать квартиру в безупречном состоянии, сопровождать во время всех его выходов в свет".
В обязанности также входило: хорошо выглядеть, постоянно находиться в отличном расположении духа, вести здоровый образ жизни, заниматься спортом и постоянно повышать свой культурный уровень (отбор "духовной пищи" Иван Сергеевич взял на себя).
Со своей стороны муж-начальник гарантировал вести себя с наемной женой по-джентльменски и вовремя выплачивать зарплату. Как всякий сотрудник частного предприятия, Ольга имела право на отпуск и больничный лист. А вот вести ее в загс Иван Сергеевич не собирался.
- Я вовсе не хотел обманывать эту девушку, - уверял меня "жених". - Ведь ее работа могла бы меня и не удовлетворить! Что же мне, каждый раз принимая на работу очередную сотрудницу, идти с ней в загс?
СМЕНЩИЦА МАРИНА
Иван Сергеевич оказался прозорлив. Спустя полгода после нашей встречи я решила поинтересоваться, как развиваются их отношения. Трубку подняла Оля. Ее голос звучал грустно: мол, разочарований куда больше, чем радостей. Первые проблемы начались, едва она заступила на свое рабочее место. Оля так и не смогла привыкнуть к тому, что Иван Сергеевич никогда и ни за что не скажет спасибо. Приготовила ли вкусный ужин или до блеска убрала квартиру - молчание. Словно она робот, а не человек.
Но главной проблемой оказалась учеба. Совсем не было времени ходить в институт, сдавать экзамены и зачеты. Когда вконец уставшая и измотанная "спутница жизни" решила уволиться, Иван Сергеевич пошел на уступки. Повысил зарплату и взял на подмогу вторую, дневную "жену". Марина училась на том же факультете и так же, как и Ольга, нуждалась в деньгах. К появлению "сменщицы" жена N 1 отнеслась спокойно: в Маринины обязанности входили лишь уборка квартиры и дежурство на телефоне. Все творческие поручения мужа-босса по-прежнему доставались Ольге.
Впрочем, кадровые перемены не спасли "семью". Оля все чаще стала ловить себя на мысли, что вместо товарно-денежных отношений ждет от своего шефа чего-то большего - настоящих, живых чувств, что ли? Но Иван Сергеевич был непреклонен: любовь в его контракте не предусматривалась.
КОНЕЦ ООО "СЕМЬЯ"
"Проект" развалился ровно через год. Ольга попросила у Ивана Сергеевича расчет. Последней каплей стал его отказ предоставить ей оплачиваемый отпуск. Причина? Перед этим наемная жена почти месяц просидела на больничном, ничего не делая по контракту. В ответ Ольга расторгла "трудовое соглашение", а вскоре бросила и институт: каждый день сталкиваться там с бывшим "мужем" совсем не хотелось.
Вскоре "уволилась" и Олина сменщица - Марина. Так распалось это странное ООО "Семья". А желающих играть в домашнем спектакле, где Иван Сергеевич был единственным зрителем и режиссером, больше не оказалось.
Сегодня он ни о чем не жалеет. И до сих пор считает, что по рецепту французской пьесы изобрел семью нового типа, где все по-честному: кто платит, тот и начальник. Любопытно, что в пьесе эксперимент мсье Амилькара заканчивается совсем иначе. Щедрый покупатель семейного счастья (а на деле обычный растратчик, изымавший средства на "любовь по контракту" в кассе фирмы, где он работал бухгалтером) пускает себе пулю в лоб. Но такой финал, конечно, не для Ивана Сергеевича.
P.S. Эта история абсолютно реальна, но по просьбе ее героев мы не называем настоящих имен. И самое интересное: недавно Иван Сергеевич, похоже, основательно влип. Встретил 35-летнюю женщину с двумя детьми и сам не заметил, как... влюбился. Скоро свадьба. Настоящая. Не по контракту.
Марина СМОЛЕНСКАЯ, семейный терапевт:
- Иван Сергеевич вовсе не оригинален. Подобное сплошь и рядом видишь в жизни. Идол - фанатка, учитель - ученица - созданные по такому принципу пары живут по тем же правилам, что избрал для себя последователь мсье Амилькара. Только эквивалентом заработной платы за верную и преданную службу в этом случае выступает сама возможность находиться возле кумира.
Иван Сергеевич, в лице боготворящей его студентки, нашел не только выгодный вариант домработницы, компаньонки и, возможно, интимной подруги. Заключив с ней сделку, он получил прекрасную возможность самоутвердиться и выплеснуть на Ольгу свои прежние обиды на всех женщин, отношения с которыми у него не сложились. Самодостаточная 30-летняя женщина жить с ним на таких условиях ни за что бы не согласилась. А молоденькая девушка с заниженной самооценкой для мужчины - вариант беспроигрышный.
Таким ли уж "бесчеловечным" оказался эксперимент? Судя по всему, "семейный" опыт пошел на пользу обоим. Примерив на себя маску мсье Амилькара, Иван Сергеевич, страдающий от одиночества, скомпенсировал прежний, травмировавший его личный опыт и оказался готов к настоящему чувству. А его суррогатная жена научилась жить, не питая иллюзий. Приняв участие в этом эксперименте, Ольга духовно выросла. И то, что она нашла в себе силы и смелость уйти от Ивана Сергеевича, - лучшее тому подтверждение.
Олег ЯНКОВСКИЙ, актер:
- Мне не хотелось бы комментировать чьи-то безумные затеи. Я не психолог. Участие в спектакле "Все оплачено" для меня всего лишь игра, не более.