Нет на карте такого населенного пункта - Политотдел. Хотя никто в районе иначе его не называет. На автобусе так и написано: "Пристень - Политотдел".
А исстари это село звалось Ржава. На его окраине российский промышленник граф Клейнмихель пристроил сахарный завод, худо-бедно работающий и поныне, а из остатков графской усадьбы крестьяне все еще выковыривают кирпичи. В советское время несколько сел вокруг сахзавода объединили в совхоз. Ржавцы оказались в нем на правах отделения, но кому-то из начальства название показалось не соответствующим эпохе и в документах появилось другое - Политотдельское отделение. Неудобоваримо, зато "соответствует"... А само село переименовали тоже по-партийному - поселок Кировский. Но людям почему-то полюбился Политотдел, с которым до сих пор не расстанутся, хотя уже нет ни совхоза, ни политработы.
Но если Политотдел - виртуальность, то подписавшая письмо директор Дома культуры Ольга Сумченко - дама реальная. Молодая, энергичная. Мы встретились с ней в выстуженном, уже шесть лет не отапливаемом здании ДК. Спустя полчаса я заледенел, а Ольга все лучилась улыбкой: "Мы привычные, закаленные..." И, разговаривая, продолжала работу - составление реестра имущества ДК. Список получился тощенький: баян, пяток концертных платьев, несколько столов, один стул, не считая кресел в зале, швабра с ведром да печь-"буржуйка"...
Вокруг печки вращается вся клубная жизнь: праздничные вечера, занятия хорового коллектива, танцы. Вход на дискотеку платный - один рубль. Столько же стоит билет в кино, но зимой его не показывают - в зале не усидеть. Средний доход ДК в месяц - 600-700 рублей. "Мы, конечно, мечтаем повысить цены, - сказала Ольга, - но боимся: никто не придет".
Чтобы узнать, какие сегодня доходы у "политотдельцев", я из ДК отправился через дорогу в контору бывшего передового совхоза, ныне сельхозкооператива имени Ватутина. Обитаем лишь один кабинет - бухгалтерский, в котором и по весне топится опять же "буржуйка". Работники сосредоточенно копались в гроссбухах, что-то выписывая и подсчитывая.
- Наверное, зарплату выдавать собираетесь? - спрашиваю.
- Вы что, какую зарплату? - изумились женщины. - Уже десять лет как не видим денег. Впору юбилей отмечать. Почему так? Это вы у председателя спросите.
Искать его посоветовали в тракторной мастерской. Мол, там сейчас, перед посевной, вся работа. Но ни работы, ни председателя тут не было. Несколько откровенно хмельных мужиков возмущались начальством:
- Сам-то катается, по 500 литров бензина в месяц сжигает. А сальник для трактора, говорит, купить не на что.
Послали дальше. Полиотдельский животноводческий комплекс зарос прошлогодним бурьяном. Там доживают свой век сотни хрюшек да несколько коров. В здании детсада с "мясом" выдраны все окна и двери. Баня заколочена. По этому поводу особенно сокрушалась терапевт участковой больницы Людмила Булгакова.
- Шесть лет назад баню отрезали от котельной. Теперь, у кого есть деньги, едут за 30 километров в Белгородскую область, но большинство безденежные, в корытах дома моются...
Единственный объект, на который нынче работает здешняя котельная, - Ржавская средняя школа. (Поразительно, но школа, больница, ДК и семенной завод зовутся по-старинному - Ржавскими.) Но тепла ей перепадает немного: трубы старые.
В школу я зашел, чтобы выяснить, правду ли говорят в поселке, будто дирекция просит родителей "стать спонсорами, сдавая ежемесячно по пять рублей...". Правда, призналась директор Нина Балиева. И показала тетрадь, где зафиксированы расходы на покупку электролампочек, ведер, гвоздей, хлорки, замков, мела, ручек... Есть даже такая запись: "Магарыч за разгрузку угля".
Тема "спонсорства" продолжилась в поселковой детской библиотеке, пережидающей тяжелые времена в подслеповатой избушке. Библиотекари Мария Борняева и Александра Проскурина, светясь от радости, хвалились десятком новых книг, приобретенных впервые за несколько лет. В районе была объявлена акция "Спасенная библиотека", в ходе которой семенной завод раскошелился аж на 2 тысячи рублей, СХПК имени Ватутина - на 200 и администрация поселка - на 150 рублей... Такие вот масштабы "спонсорства".
- Откуда у нашего населения возьмутся доходы, - рассуждает заместитель главы администрации поселка Галина Чернова, - если из трех с половиной тысяч жителей реально получают зарплату человек двести? Хотя у нас 5 предприятий. Ну еще пенсионеры видят "живые деньги". Остальные держатся за счет натурального хозяйства, продажи картошки, бычков и свиней. Еще вовсю гонят самогонку, воруют электричество, растаскивают совхозное имущество...
Сколько так может продолжаться - неизвестно. Сами "политотдельцы" живут надеждой, что "однажды все круто переменится". Вот в соседней Белгородской области уже почти 70 процентов бывших колхозов-совхозов вошли в состав крупных агрохолдингов во главе с успешно работающими промышленными гигантами или разбогатевшими предпринимателями. Но в Курске мало крупных предприятий. Так что можно и не дождаться "богатого дядюшку". "Что тогда?" - спрашивал я в Кировском. "Политотдельцы" уповают на власть. Лишь однажды услышал робкое предположение, что можно и самим попытаться переменить жизнь к лучшему. Даже пример вспомнили - некоего земляка-фермера, который смог столько заработать, что хватило на покупку магазина в Белгороде, куда он и перебрался. "Там чиновники не душат предпринимателей, как в Курске..." Поговорили - и разошлись. Одно слово: Политотдел.