Чем был знаменателен сезон 2000 года? Какие крупные художественные события потрясли зрителей? Кто из артистов и режиссеров отличился, как им все-таки удалось выжить без серьезной поддержки государства и закона о театре, к рассмотрению которого в Думе приступили только этой весной? Действовали в основном по старой, испытанной схеме: "спасение утопающих - дело рук самих утопающих". В этом помогали природная русская смекалка, умение приспосабливаться к текущему моменту.
Так как в условиях рынка материальное благополучие московских театров полностью зависит от кассы, то есть спроса зрителей на спектакли, многим служителям Мельпомены не оставалось ничего другого, как штамповать один спектакль за другим, закрывая глаза на то, как потом их слово "отзовется"... Утешались тем, что за месяц шедевра не создашь, главное, чтобы на афише стояли две-три громких фамилии исполнителей и сюжет пьесы привлекал.
Не хочу сказать, что все театры бросились в бушующий океан коммерции, есть среди них счастливые исключения: Малый, Ленком, ТЮЗ, "У Покровских ворот", "Около дома Станиславского", мастерские Петра Фоменко и Анатолия Васильева... Но в принципе отношение к искусству становится рыночным, и мало кому удается сохранить свои коллективы в прежней "девственной чистоте". Если раньше мастерам сцены было стыдно играть в пошлых пьесах с юморком "ниже пояса", то теперь они это делают: "Кушать хочется".
Так, известный артист Виталий Соломин в поисках "хлеба насущного" для себя и своих коллег решил поставить в антрепризе "Сирену и Викторию" Александра Галина, в которой рассказывается о том, как одинокая женщина вызывает по объявлению сексапильного мужчину, обслуживающего дамочек бальзаковского возраста на дому. Но вместо него по ошибке является самодеятельный кинолог (он же В. Соломин), делающий бизнес на случке собак. Можете себе представить, что из этого получается, когда перед визитером вместо двух "братьев меньших" появляются хозяйка дома (Ирина Розанова) и ее закомплексованная подруга (Лариса Удовиченко)... Смешно? Не то слово.
Спрашивается, чего я привязалась к этому спектаклю, когда вокруг так много режиссеров-"эротоманов", рассуждающих: "Если Виктюку можно, то почему мне не попробовать"... Но дело в том, что пока "застенчивые" художники осваивали эстетику "половой гимнастики" на подмостках, "прораб" сексуальной перестройки бросил это дело и вернулся к театральному модерну начала XX века. В этом сезоне он не только поставил душещипательную мелодраму "Осенние скрипки" с Алисой Фрейндлих, где зрелая женщина кончает жизнь самоубийством из-за неразделенной любви к молодому человеку - мужу собственной дочери, но и соблазнил Елену Образцову выступить в драматической роли 70-летней примадонны, в которую влюбляется пылкий юноша, берущий у нее уроки пения. Ради этой роли Елена Васильевна похудела за 40 дней на 28 кг. В противном случае ее партнер, красавец Дмитрий Бозин не смог бы носить великую певицу на руках...
Вот ради таких волшебных преображений и встреч с истинно прекрасным и стремится зритель попасть в театр. Возьмите любую работу Сергея Юрского (а он ни много ни мало выступает в четырех театрах) - и вы увидите, насколько он требователен к себе, как интеллигентен и благороден в любой роли. Даже сатирический боевик "Провокация" в театре "Школа современной пьесы" он играет так, будто это классическая комедия Островского, - душевно и щедро.
Именно душевной щедрости стало не хватать в русском театре, раньше удивлявшем Запад своей духовностью и вниманием к судьбе маленького человека. Как известно, на этом вся русская классика держится, которую сегодня "переписывают" авангардисты, внося не свойственные ей элементы агрессии и насилия. Все спектакли, выпущенные московскими театрами в год 200-летия со дня рождения Пушкина, за исключением постановок Камы Гинкаса "Пушкин. Дуэль. Смерть", "Золотой петушок" и работ еще двух-трех режиссеров, были настолько переполнены бестактным комикованием и ерничаньем по поводу героев произведений великого поэта, что, казалось, все истинно русское, национальное вызывает у их "создателей" зубную боль.
Поэтому, когда сегодня идешь на спектакли по русской классике, то хоть запасайся валидолом - на случай, если тебя в очередной раз будут упрекать в том, что ты родился в России. К счастью, этого не станут делать ни в Малом театре, ни в Маяковке, ни во МХАТе. Слава Богу, здесь еще сохраняют свое достоинство. И уж как было обидно и горько, когда в день смерти Олега Ефремова во время выступления антрепризы на большой сцене МХАТа никто из дирекции театра не вышел перед началом представления и не предложил публике почтить память любимого артиста. И только на малой сцене, где "табакерковцы" играли "Смертельный номер", в середине спектакля будто спохватились и, прервав действие, сообщили зрителям трагическую весть.
Сейчас для МХАТа имени Чехова наступили сложные времена. Чеховские "Три сестры", выпущенные Ефремовым пять лет назад, не могут спасти пошатнувшуюся репутацию первого национального театра. Вот почему здесь такие большие надежды возлагали на "Сирано де Бержерака", который Ефремов так и не завершил. Новый художественный руководитель театра Олег Табаков обещает, что последняя работа его друга и учителя будет доведена до премьеры. Дай-то Бог. Только хватит ли у него на все сил? Ведь он не собирается бросать свою "Табакерку". В этом сезоне вместе с режиссером Адольфом Шапиро он сумел здесь доказать, что пьеса Максима Горького "На дне" - самое современное и актуальное произведение.
Табаков не боится рисковать. Поэтому не случайно "чернушный" спектакль "Комната смеха" Камы Гинкаса с его участием завоевал Гран-при последней "Золотой маски". Стоит заметить, что команда "старых" современниковцев, к коей принадлежат и Табаков, и Волчек, по-прежнему удивляет зрителей своими художественными открытиями. "Три товарища" в постановке Галины Борисовны и "Играем... Шиллера" литовского режиссера Римаса Туминаса в театре на Чистых прудах стали "хитами" уходящего сезона.
К сожалению, этого нельзя сказать о новых премьерах Театра сатиры и его ближайшего соседа - Театра имени Моссовета, где не в меру разрекламированный самим режиссером Житинкиным "Венецианский купец" явно проиграл другому спектаклю с этим же названием в театре Александра Калягина "Et Cetera".
Ну кто бы мог представить, что Михаил Козаков, всю жизнь мечтавший сыграть шекспировского Шейлока, будет столь невыразителен в спектакле моссоветовцев, и даже монологи на иврите не приблизят его к современному прочтению трагедии оскорбленного в лучших чувствах старого еврея. Шекспир, можно сказать, "утонул" в бассейне с плещущейся водой на авансцене, растворился в эффектной светомузыке, а голые девицы и "голубые" юноши в обтягивающих кожаных штанах доконали его окончательно.
В этом сезоне великим англичанином особенно интересовались режиссеры-авангардисты. Создавалось такое впечатление, что Владимир Мирзоев в Театре имени Станиславского и Марк Вайль в театре Моссовета при постановке комедии "Двенадцатая ночь" решили уморить зрителей своими режиссерскими "примочками". Чего они только не напридумывали: исполнители в подзатыльники и фантики играли, на детских машинках и велосипедах по сцене разъезжали, друг друга всякими страшилками пугали, а вот зачем они это делали - осталось непонятно. Если только для того, чтобы рассмешить публику и продемонстрировать свои универсальные способности, тогда для этого больше подошла бы клоунада в духе комиксов Бенни Хилла, но не Шекспир.
Впрочем, у рядовых артистов не спрашивают, кого и как бы им хотелось играть. "Штрейкбрехеры" найдутся и будут делать то, что вздумается "левой пятке" режиссера. В то же время дальновидные артисты понимают: сегодня в цене исполнитель-универсал, поэтому и пытаются учиться на ходу. Уже два года в Доме актера существует театр под руководством Аркадия Каца (режиссера Вахтанговского театра), где профессиональные артисты работают бесплатно. Когда я спросила их, почему они это делают, ответ был один - ради своего будущего, ради мастерства, которое приходит в общении с опытным режиссером-психологом, а это ни за какие деньги не купишь. Об одном, правда, они умолчали: об актерском честолюбии. Навряд ли сейчас в Москве найдется хоть один артист, который бы не позавидовал исполнителям "Бориса Годунова" в постановке англичанина Деклана Доннеллана на сцене МХАТа имени Горького, премьера которой состоялась на днях. Этот грандиозный совместный проект Международной конфедерации театральных союзов и Британского совета в Москве при поддержке Министерства культуры в очередной раз доказал: в России есть большие артисты, способные сыграть великое произведение Пушкина так, что он будет востребован на всех международных фестивалях. Русская школа перевоплощения по-прежнему ценится всеми театральными специалистами мира. Именно ей отдал свою жизнь Олег Ефремов, которому английский режиссер посвятил свое творение.