"Труд": О чем договорились члены рабочей группы Госсовета, какие новшества в образовании ждут нас в ближайшие годы?
Ярослав Кузьминов: Я вижу смысл нашей работы в том, чтобы донести до общества два принципиальных момента. Первый: нынешнее состояние образования нас решительно не удовлетворяет, следовательно, необходима реформа. И второй: реформа обречена, если ее не подкрепить мощным ресурсным вливанием. Сегодня это только три процента валового внутреннего продукта - меньше, чем в любой другой стране. Появился шанс изменить ситуацию. Деньги в стране есть. Надо найти для образования еще 150 - 200 миллиардов рублей. Таков объем дополнительных доходов бюджета в этом году. Рабочая группа предлагает за несколько лет увеличить денежные поступления в образование еще на один процент от ВВП.
Считаем, что нужно вернуть школу государству, передав ее финансирование от местных властей субъектам Федерации. Следующая кардинальная мера - повышение зарплаты и статуса учителей. Наконец, необходима приоритетная поддержка ведущих вузов и научных школ - нашего "золотого запаса". И вот что важно: впервые в недолгой истории Госсовета достигнуто единство позиций рабочей группы и правительства.
"Труд": В оценке нашей системы образования часто звучат полярные мнения. Одни до сих пор считают ее лучшей в мире, другие убеждены, что она безнадежно отстала от мировых стандартов. Что вы думаете об этом?
Я.К.: У российской системы образования есть несомненные достоинства: массовая средняя школа, дающая систематическое образование, блестящие классические и технические университеты, научные школы, которые сохраняют свое значение даже при многолетней невостребованности в собственной стране. Давосский клуб регулярно публикует рейтинг развитых стран. По целому ряду позиций - инвестиционной привлекательности, правовой защищенности собственности, предсказуемости политики государства - мы с "ридной Украиной" поочередно делим последние 58-е и 59-е места. Единственная позиция, по которой Россия занимает среднее 24-е место, - уровень образованности населения. Значит, это последний ресурс, который у нас остался. Но и он вот-вот иссякнет. В последние десять лет российское образование стремительно теряет качество.
Е.Рачевский: Да, знания, которые сегодня отечественная школа дает учащимся, представляют собой некий слепок состояния фундаментальной науки. Но науки не первой свежести, а 20 - 30-летней давности. Уже десятилетие минуло после крушения планового хозяйства, а ученикам и не думают преподавать основы экономики и юриспруденции хотя бы на прикладном уровне. У нас половина населения не знает своих прав и не умеет их отстаивать! Мы должны прежде всего готовить школьников к реальной жизни. Англичане, например, стараются с детства обучать своих граждан необходимым житейским навыкам, которые отнюдь не противоречат познаниям в области математики, философии, истории. Мне такой подход по душе. В программе нашего центра с 92-го года существует курс "Основы жизненной технологии".
"Труд": Вашему центру повезло. А в большинстве российских школ давно не покупают учебных пособий, оборудования для кабинетов, не делают ремонта, не обновляют библиотек. Не на что.
ЧИСТОЙ ВОДЫ "ПАНАМА"
Я.К.: Сегодня даже из тех средств, которые получает школа, эффективно используются едва ли 60 - 65 процентов. Пора реформировать организационно-экономические отношения внутри самой системы. Мы справедливо гордимся бесплатной школой. Но наш уважаемый собеседник Ефим Лазаревич провел в 2000 году социологический опрос в Южном округе Москвы и выяснил, что каждая вторая семья, в которой есть выпускник школы, тратит на его поступление в вуз в среднем две тысячи долларов: за экстернат, подготовительные курсы, репетиторов, "покупает" поступление за взятку. Даже для москвичей среднего достатка две тысячи долларов - большие деньги. На них можно два года обучаться в платном вузе! В регионах эта цифра меньше, но там меньше и доходы семей. Полтора миллиона поступающих в высшие учебные заведения тратят почти миллиард долларов, что равно госбюджету всех вузов России. Почему бы не направить эти деньги непосредственно в систему образования вместо репетиторского кармана? Кроме того, можно убрать потери, которые есть внутри самой системы образования. Сейчас около трети выпускников вузов и техникумов не могут трудоустроиться - специалисты их профиля никому не нужны. К примеру, не востребованы на рынке труда многие инженерные специальности. Государственные средства на обучение студентов тратятся впустую, потому что руководство учебных заведений само для себя формирует "госзаказ".
А есть еще и псевдовузы. Многие московские и петербургские институты открывают филиалы в регионах и зарабатывают деньги на невежестве людей. Потому что за 200 - 300 долларов, которые они берут, нельзя дать высшего образования. Я твердо это могу сказать. Это чистой воды "панама".
Е.Р.: В одной московской школе был проведен эксперимент. Администрации выдали на руки норматив, на каждого ученика - по 4,2 тысячи рублей, причем с учетом оплаты всех коммунальных услуг. Директор поставил повсюду счетчики и объявил кампанию по экономии тепла, электроэнергии, воды. Через год школа купила шикарный "Икарус", а учителя стали получать в два раза больше.
Есть у нас еще бездонная яма - бесплатное школьное питание. Широкое поле для коррупции, между прочим, накрутки здесь идут до 50 - 60 процентов. В остальном такая "официальная благотворительность" бессмысленна. К примеру, из 120 моих первоклассников примерно треть привозят в школу на иномарках. На бесплатные завтраки для каждого из них мы тоже ежедневно получаем по десять рублей. Дети эти завтраки не едят, они привыкли к другому питанию. Если государство будет направлять деньги на учеников адресно, то немало сэкономит.
КУДА УКАЗЫВАЕТ ВЕКТОР КОРРУПЦИИ?
"Труд": Острую дискуссию вызвал единый государственный экзамен. Как мы знаем, полемика шла и в рабочей группе. Например, ректор МГУ Виктор Садовничий считает, что единый экзамен еще нуждается в совершенствовании. А министр образования Владимир Филиппов полагает, что его можно повсеместно вводить с нового учебного года. Что думают об этом ректор вуза и директор школы?
Я.К.: Споры шли в основном об уровне, гарантиях объективности, сроках введения единого государственного экзамена - ЕГЭ. Почему многие ректоры сомневались в ЕГЭ? Существует огромный разрыв между требованиями школы и вуза. Его причина - в ложном универсализме нашего общего образования. Грубо говоря, до одиннадцатого класса всех детей стригут под одну гребенку. А нужно создавать, причем за государственный счет, профильную школу для старших классов. И тогда ученик два последних года будет бесплатно углублять свои знания по выбранному направлению - естественные науки, экономика, право, иностранные языки. Школа сделает то, что сейчас вынуждена делать семья ребенка, оплачивая репетиторов и подготовительные курсы. Разумеется, в каждой школе организовать несколько "профилей" невозможно, потому что это чрезвычайно дорого. Но можно объединять школы, создавать даже малые школьные округа. Думаю, это путь, который поможет преодолеть разрыв между требованиями школы и вуза.
Е.Р.: Я общаюсь со многими директорами школ, знаю их мнение. И думаю, что единый экзамен нормально приживется. Предложил бы назвать его не единым, а просто государственным экзаменом. Чего боится общественность? Того, что вектор коррупции переместится с приемных комиссий вузов в экзаменационные комиссии школ.
"Труд": Опасения, очевидно, не беспочвенны.
Я.К.: Экзамен проводит не школа. В экзаменационную комиссию необходимо включить преподавателей и вузов, и школ. А в роли наблюдателей пусть выступают родители. Пусть они тоже чувствуют свою ответственность за справедливость и прозрачность процедуры.
"СОБАЧЬЕ СЕРДЦЕ" СЛОВЕСНИКА
"Труд": Школа держится на учителе. Изменит ли реформа его жизнь?
Я.К.: К сожалению, в программе правительства фигура учителя вообще не была видна. А мы поставили ее как одну из главных. В докладе рабочей группы четко сказано, что в ближайшие годы следует отменить единую тарифную сетку и перейти к контрактной нормативной оплате. Для государства это единственный путь вырвать учителя из общей тридцатимиллионной массы бюджетников и дать ему побольше денег. Потому что повышение зарплаты школьных педагогов с 1 сентября на 20 процентов, а с ноября - на 80 - 90 процентов, о котором уже заявили президент и правительство - видимо, последнее и другого в обозримом будущем не предвидится.
"Труд": Материальная проблема для учительства, бесспорно, самая острая. Но не единственная. Есть еще профессиональный уровень, способность педагога к развитию и прочее.
Е.Р.: Я еще помню ту жуткую ситуацию, когда учитель на уроке был монополистом книги. Ни у кого из ребят не было своих учебников. Сегодня все наоборот. У тридцати процентов московских школьников дома есть персональные компьютеры. А учителя о них могут только мечтать. Часто можно слышать о том, что дети стали мало читать. По-моему, это миф. А вот кто действительно стал мало читать, так это учителя. Многие из них в силу возраста и особого учительского консерватизма все еще живут в культуре 70 - 80-х годов, не замечая перемен "во дворе". Что, например, предлагает нашим детям курс современной литературы? По-прежнему, кроме "Белой гвардии" и "Собачьего сердца", ничего нового. А где авторы второй половины двадцатого века, уже ставшие классиками? Та же архаика в преподавании физики, истории.
"Труд": Допустим, поднимем зарплату в два раза, а что изменится?
Е.Р.: Изменится то, что в школу пойдут лучшие педагогические кадры. Вот у меня, например, работает недавний выпускник вуза, очень хороший учитель, творческая личность. Ему по штату полагается оклад в полторы тысячи, а я плачу пять. Но хорошо, это я нашел внебюджетные средства. А в России 70 тысяч школ.
"Труд": Как реформа решит вопрос с сельской школой, которая, похоже, совсем захирела?
Я.К.: Начальная и в ряде случаев основная школа должны оставаться практически в каждом селе. Но абсолютно необходимо укрупнение сельских школ начиная с десятых классов. Стартовые возможности у сельских и городских ребят должны быть равными. Эксперименты по укрупнению школ уже проводят Самарская, Тюменская, Томская, Ярославская области, Красноярский край. Если, допустим, в радиусе 10 - 15 километров находится несколько сел и в каждом из них неполный десятый класс, то очевидно, что, объединив их, а также выделяемые из бюджета средства, можно создать весьма эффективную старшую школу. Государство не собирается экономить на сельской школе. Хотя она требует средств вдвое больше, чем городская. Фактически содержание деревенского школьника стоит столько же, сколько обучение студента университета.
"Труд": Похоже, эти средства до сельской школы просто не доходят...
УМНИКИ И УМНИЦЫ
"Труд": В последнее время об одаренных детях говорят как о "группе риска". Не пора ли государству поддержать юных гениев?
Я.К.: Механизм отбора талантливых детей из всех слоев общества за последние десять лет был просто разрушен. Но принадлежность к профессиональной элите не может передаваться по наследству, как графский титул, и не может совпадать с имущественным положением. Если мы к этому придем, общество омертвеет, в нем возникнут касты. И крайне важно, чтобы система отбора талантливых детей была на сто процентов обеспечена государственными ресурсами. Это дорогая система, но она стократно окупится.
"Труд": Для большинства населения России, может быть, самый главный вопрос реформы - останется ли образование бесплатным?
Я.К.: Не дай нам Бог дойти до ситуации, когда родителям придется платить за обучение детей не в элитарной, а в самой обычной школе. Ведь в рыночной экономике образование - это единственный институт социального перемешивания общества. Очень важно сохранить его бесплатным. И реформа направлена на это.