- Я инженер-металлург, окончил политехнический институт по специальности машины и технологии литейного производства. Работал на металлургическом заводе в Афинах директором. Наш завод выпускал алюминиевый прокат, из которого делали банки для пива и кока-колы, крышки для бутылок. 2000 рабочих, прокатные станы величиною с дом. Зарабатывал 3,5 - 4 тысячи долларов в месяц. Плюс - 3,5 процента от прибыли предприятия. И еще мне предоставлялись две оплаченные "командировки" за рубеж - в Италию и Францию. Я мог каждый год менять машину. Словом, в бизнес я ударился вовсе не для того, чтобы прокормить семью. Но тогда в Греции только ленивый не пробовал себя в бизнесе.
Это была удивительная пора - начало 90-х годов. Из России в Грецию приходили корабли с лесом. Русские "ходили" по городу и спрашивали: кому нужен лес? А я с детства любил лес, вот я и решил попробовать. Сначала просто приторговывал, а потом бросил основную работу и отправился в Россию. Шел 97-й год. Я взял в аренду предприятие в маленьком городке в Краснодарском крае, установил оборудование, начал строгать шпон и продавать его в Греции. Снимал комнату в общежитии. Тут начинается первая война с Чечней. В неразберихе тех дней у меня пропала огромная партия леса. Я обанкротился. Чтобы рассчитаться с кредиторами, пришлось продавать квартиру, возвращаться на завод.
А хозяин, когда я к нему пришел проситься обратно, говорит: "Ты что, с ума сошел? Вот теперь ты настоящий бизнесмен. Я тебе в любой момент отдам любое предприятие. Но мой тебе совет - попробуй еще раз, после того как тебя хлопнули по лбу, ты получил бесценный опыт". И я решил попробовать. Потихоньку пошло. Я покупал лес и строгал шпон. А шпон увозил в Грецию. Раз в 45 дней приезжал домой.
- С женой виделись раз в полтора месяца? Хорошенькая жизнь...
- В конце концов взял жену и сына и перевез их в Москву.
- И жена согласилась переехать в холодную, незнакомую ей Москву?
- Она крепко упиралась, хотя Москва ей хорошо знакома. Она москвичка, но успела прожить в Греции 7 лет и за это время выучила, как она говорит, наш тарабарский язык.
- А кто она по профессии.
- Стюардесса. Познакомились с ней в самолете. Я летел в Афины - когда увидел ее, она мне сразу понравилась, и я стал к ней приставать, все время спрашивал, как ее зовут. Но она сначала не обращала на меня внимания. Потом все-таки взяла мой афинский телефон. Через две недели позвонила ее подруга, сообщила, что они прилетают в понедельник. А у меня уже был билет в Москву. Я быстро слетал в Москву, а в среду уже вернулся. И сразу поехал в отделение полиции, узнал, где останавливаются русские, и стал обзванивать все отели. Я знал только, что ее зовут Мариной и что она стюардесса. К десяти вечера нашел. Мы встретились. Поехали в бар. Говорили по-английски. Но время от времени они с подругой переходили на русский. Полагая, что я не говорю по-русски, они живо принялись обсуждать мое предложение и меня самого.
- Ты посмотри, - говорит Марина, глядя на машину, которая стояла за моей спиной, - на какой развалюхе он за нами приехал. А вот галстук у него ничего, приличный... Но ничего плохого обо мне не говорили. Чтобы меня не разорять, решили ограничиться баром. И очень оживились, когда выяснилось, что я приехал не на развалюхе, а на дорогой спортивной машине. По дороге они успели обсудить, как я сложен. И пока они с милой непосредственностью разбирали меня по косточкам, я влюбился в Марину и понял, что она мой человек. Три дня ездили по ресторанам, ели рыбу. Но когда я им сказал: девочки, а теперь давайте поговорим по-русски, они перепугались, решили, что я агент спецслужб.
Вскоре я прилетел в Москву и сделал предложение. Но ни один загс не соглашался нас сразу расписать, посоветовали сначала обратиться в ОВИР. И тогда мы поехали в Грецию, там обвенчались и вернулись в Москву. Здесь устроили еще одну свадьбу. Правда, через полтора года теща настояла, чтобы мы заключили гражданский брак.
- А где живете в Москве, снимаете квартиру?
- Нет, я купил небольшой домик, точнее, недострой, внутри отделал его, получилось весьма уютное жилье. Правда, снаружи он выглядит не слишком презентабельно. Но меня это не волнует, главное, чтобы было удобно.
- Как строится ваш день? На чем ездите на работу?
- С утра жена везет сына в школу, а я еду в поселок Гжель, где находится мой завод. До работы - 100 км. Еду 1,5 часа. Бывает, но редко, ухожу с работы в три часа дня. Но обычно провожу все время на работе. Развитие предприятия - это мое главное хобби. С грустью вспоминаю то время, когда я сидел на окладе. Тогда у меня было все - и бассейн, и теннис... А сейчас прибавил 29 кг веса. Пью успокоительные таблетки.
- Так, может, вернуться в Грецию и работать директором?
- Уже поздно. Бизнесом заболеваешь. Хочется сделать то, чего еще ни у кого нет. Я слежу за всеми новинками, участвую во всех выставках. Предприятие мы построили с нуля. Это был старый гараж, который мы перестроили. Мы два месяца, как начали работать, и видим, что наши деревяшки пользуются колоссальным спросом. Мы делаем то, чего на российском рынке нет, - конструкционный клееный двутавровый брус из сортовой лиственницы, балки, армированные металлом или фанерой. Фанера всего три года как появилась в Европе. Наша продукция идет великолепно. Потому что в России нет конкурентов. А преимущества нового материала очевидны. В отличие от стальной деревянную балку можно поднять руками и обойтись без специальной подъемной техники. Наш материал позволяет работать зимой. Это не бетон, который на морозе застывает.
- Рассчитываете поставлять свою продукцию на экспорт?
- Зимой приходится частично переходить на экспорт. Отправляем часть продукции в Швецию, Германию, Грецию. Но в первую очередь ориентируемся на российский рынок. Здесь сейчас очень хорошие условия для развития бизнеса. Через два-три года при таком развитии событий будет неинтересно работать на экспорт. Потому что здесь очень хорошо реагируют на все новое. Иностранцы признают, что мы их обгоняем. Все-таки такого интеллектуального потенциала, как в России, нет ни в одной стране.
- Как вы подбирали кадры? Сколько у вас людей работает?
- 35 человек. Я два года их набирал. Завод еще не работал, а им уже платил зарплату. Это самое главное - менеджмент и набрать профессионалов. Людей набирал в области и завод построил в области, потому что рабочая сила там дешевле, и расходы на постройку завода ниже. Из Москвы ездят 4 человека: электрик, технолог, я его из Греции привез, мой зам и я.
В России огромный потенциал для развития бизнеса. Если ты что-то соображаешь, можно построить предприятие. Правда, здесь полностью отсутствует банковская структура, кредит под 18 процентов, которые дают ваши банки, - это за пределами бизнеса. Поэтому приходится рисковать собственными деньгами. Я ведь не один здесь работаю, есть еще люди, которые мне доверяют. Я двигатель этой идеи.
- Если у вас пойдет бизнес, будете жить в России или со временем вернетесь на родину?
- Уверен на 100 процентов, бизнес у меня пойдет. Я приехал в Россию насовсем. Здесь есть дом, есть работа. А там, где работа, там и родина.
- И последний вопрос - откуда вы так хорошо знаете русский язык?
- Я закончил Ташкентский политехнический институт. А чтобы все стало ясно, надо сделать небольшой экскурс в историю. В 45-м году, после того как англичане освободили Грецию, там началась гражданская война. Север Греции был красный, юг - белый. В 49-м, когда Иосип Броз Тито закрыл границу и помощь Красной армии прекратилась, по приказу Сталина была организована эвакуация всей греческой Красной армии. За неделю 30 тысяч солдат греческой Красной армии в трюмах вывезли в Одессу. В одном из трюмов был мой отец. Их разместили в 13 военных городках под Ташкентом. Там отец познакомился с моей мамой (она была русская, из репрессированных). Там в 1958 году родился я. Когда мне было пять лет, мой отец с русской женой и сыном вернулся домой в Грецию. И вот теперь я с русской женой и сыном вернулся домой, в Россию.