Василий Васильевич - рекордсмен в шахматной элите по продолжительности выступления на высочайшем уровне. В 27 лет он занял второе место в матч-турнире за вакантный тогда титул чемпиона мира, а в 65 дошел до финала турнира претендентов. Смыслов, человек самых широких дарований, и в своем почтенном возрасте сохранил прекрасную память, чувство юмора и "творческий зуд". Он продолжает оставаться непревзойденным автором шахматных этюдов.
- Василий Васильевич, во времена вашей юности шахматы еще не были профессиональным видом спорта. Как и когда вы решили стать шахматистом?
- В серьезных турнирах я играл с 14 лет, но после школы решил пойти по стопам отца, который был известным инженером еще до революции. Три курса я старательно проучился в МАИ, прежде чем понял, что моя суть гуманитарная, а технические науки мне противопоказаны. Я перенял от отца еще две его страсти - игру в шахматы и музыку. И искал баланс между ними всю свою жизнь. В 30 лет, уже будучи гроссмейстером, пробовался на место баритона в Большой театр. Успешно прошел первый тур, но во втором не получилось. Впрочем, менее чем через год во время турнира в Цюрихе мне довелось спеть в Швейцарии партию из оперы "Паяцы". Мое выступление показали по телевидению.
- Но вы ведь нигде музыке не учились ...
- Занимался ею дома, у отца. В свое время сам Федор Иванович Шаляпин высоко оценил его пение, чем отец очень гордился. Иногда я и отцу аккомпанировал. Но лучше меня на рояле играл другой гроссмейстер, тоже участник матчей претендентов за звание чемпиона мира - Майк Тайманов.
- Наверняка ваше появление на сцене вызывало удивление.
- Привыкли. Мне ведь и с Иваном Козловским в дуэте много раз доводилось петь. Но вот уже в 90-х годах во время длительного турне по Испании я часто общался с концертировавшими там "Виртуозами Москвы". И кто-то из них предложил: а пусть Смыслов споет на закрытии турнира, которое собирались провести в оперном театре. Организаторы сначала это восприняли как шутку. Привели меня на сцену и все ждали, когда же этот шахматист "проколется". Но я спел несколько арий и романсов, как обычно, без микрофона, и испанцы мне долго аплодировали.
- С пением все ясно. А что для вас шахматы - спорт или искусство?
- На эту тему расскажу вам забавный случай. В начале 50-х был я на приеме у начальника отдела шахмат при Всесоюзном комитете по делам физкультуры и спорта Николая Михайловича Зубарева. Заходит к нему солидного вида мужчина и говорит, что имеет очень важное предложение - мол, было бы целесообразно передать шахматы из Спорткомитета в Министерство здравоохранения, потому что они очень полезны для здоровья. Зубарев, естественно, поинтересовался: "Кто вы, собственно, такой?" А посетитель и отвечает, что недавно закончил курс лечения в психиатрической больнице имени Кащенко. Там после того, как пациенты увлеклись шахматами, буйных стало меньше. Самое смешное и грустное, что через несколько лет шахматы передали из ведомства Спорткомитета в Минздрав.
- Получается, тот псих имел такое большое влияние?
- Дело в том, что после того, как на Олимпиаде 1952 года наши футболисты проиграли югославам, большое начальство стало искать виноватых. И некомпетентные люди лишили главное спортивное ведомство страны многих полномочий. К счастью, такое глупое постановление продержалось недолго.
- А какими еще видами спорта, помимо шахмат, вы увлекались?
- Я всегда любил футбол, общался и дружил со многими великими спортсменами. Из старшего поколения, пожалуй, выделю Григория Федотова. Из тех, кто помоложе, - Виктора Понедельника, который, завершив карьеру, вырос в прекрасного журналиста. Чтобы быть просто хорошим спортсменом, достаточно иметь природную быстроту и крепкие мускулы. Но великим без высокого интеллекта не станешь.
- Насколько мне известно, вы верующий человек. А не мешало это вам в советские годы?
- В церковь я всегда ходил. Так я и в компартии никогда не состоял. Вот, например, Михаил Ботвинник всю сознательную жизнь был активным коммунистом, потому и любую должность, и какие-то материальные блага получал легче. Но, с другой стороны, какое звание могло быть для меня выше, чем звание чемпиона мира? Впрочем, такая разница в мировоззрении не мешала мне и Михаилу Моисеевичу всегда быть в хороших отношениях. Тут много зависит от самого человека.
- Сейчас за победы даже в небольших турнирах гроссмейстеры получают хорошие призовые. А какие гонорары были у гроссмейстеров раньше?
- Я, например, за то, что выиграл звание чемпиона мира, получил сумму, которой, за вычетом налогов, хватило на покупку автомобиля "Победа". Но материальные блага, поверьте, для меня не были главным мерилом благополучия. Гармонию жизни в равной мере я находил в шахматах, музыке и общении с интересными людьми.