В новом раунде противоборства на первый план вышел его палестино-израильский вектор. Этноконфессиональный компонент конфликта стал выглядеть как его главная пружина. Это первое обострение арабо-израильской борьбы с тех пор, как региональные конфликты перестали быть полигоном для соперничества сверхдержав в эпоху двухполюсного мира. Впервые в мире стали рассматривать в качестве одной из движущих сил конфликта радикальный исламизм, прибегающий к методам террора, как полагают многие, для срыва мирного процесса. В то же время впервые на Западе раздается открытая критика в адрес Израиля не только за неадекватность ответов на акты сопротивления, но и за дискриминацию палестинцев внутри Израиля. В нашей стране общественное мнение находится под воздействием двух разнородных факторов - традиционной симпатии к палестинцам как слабой стороне в конфликте и отторжения исламского терроризма в результате экстраполяции ближневосточной ситуации на Северо-Кавказский регион, а также естественного сочувствия жертвам террора.
Откат мирного процесса нанес серьезный удар его творцам. Хотя альтернативы этому процессу по-прежнему нет, очевидно, что старые схемы и подходы нуждаются в пересмотре. Это касается, в частности, характера международного участия в ближневосточном урегулировании. К примеру, раздается все больше голосов в пользу расширения рамок коспонсорства, в частности, за счет усиления роли Евросоюза, а также за более активное международное вмешательство в ситуацию, грозящую дальнейшей эскалацией насилия. Размах кровопролития, растущее число жертв выдвигают на первый план проблему обеспечения безопасности.
У народа Израиля есть все основания для беспокойства о своей безопасности. Пережитые еврейским народом многовековые преследования и страшный холокост поставили этот вопрос во главу угла национальной стратегии государства. Обеспечение безопасности Израиля входило в число тех принципов, на которых базировалась еще советская программа ближневосточного урегулирования. Однако безопасность нужна не только израильтянам, но и арабским народам, в первую очередь палестинцам, до сих пор не имеющим своей государственности. Именно палестинцы являются сегодня наиболее незащищенной группой населения Ближневосточного региона. Ощущение уязвимости, незащищенности и полной безысходности порождает отчаяние, являющееся питательной почвой для экстремизма. Не случайно палестинское руководство призывает направить в регион международный контингент, хотя, казалось бы, возведение стены между ними и Израилем не отвечает их интересам, в первую очередь экономическим.
Терроризм несовместим с нормами жизни цивилизованного общества и, безусловно, подлежит искоренению. Однако бороться надо не только с его проявлениями, но и с корнями. В принципе, если среди представителей того или иного народа есть люди, готовые совершить дикий акт самопожертвования во имя того, чтобы унести в могилу жизни тех, кого они считают своими врагами, им трудно помешать. В идеале их надо лишить мотивации. Остановить их могут соотечественники и единоверцы, которым должна быть внушена надежда. Иначе порочный круг насилия не разорвать. Я ни в коем случае не призываю отказаться от всемерного противодействия терроризму, который уносит жизни невинных людей во многих регионах, в том числе и в нашей стране, однако за их гибель несут ответственность также и политики, не сумевшие добиться решения проблем, породивших насилие.
Палестинских арабов сегодня упрекают в том, что в прошлом они не воспользовались теми шансами, которые им предоставлялись. Это так. Верно и то, что многие арабские режимы прошлого вовсе не хотели создания независимого палестинского государства. Однако эти обстоятельства ни в коей мере не должны служить оправданием того, чтобы лишить палестинских арабов их неотъемлемого национального права. Чем дольше им в этом отказывать, тем призрачнее шансы на сосуществование евреев и арабов. Нельзя забывать о том, что результатом нынешнего раунда противостояния стало изменение настроений среди арабского населения Израиля, которое теперь в большей степени, чем прежде, ассоциирует себя с палестинцами автономии.
Мне кажется, что ключевой предпосылкой урегулирования является критический пересмотр израильским руководством политики поселенчества. Безудержное создание все новых еврейских поселений на палестинских территориях было тем динамитом, который взорвал мирный процесс. Эту политику подвергли критике многие друзья Израиля. Вспомним, к примеру, президента США Картера. А один из бывших заместителей госсекретаря говорил мне, что считает строительство израильских поселений в Газе "безумием", а поселения на Голанах, по его мнению, не имеют никакого отношения к обеспечению безопасности Израиля. Все остальные проблемы можно решить в процессе переговоров. Я боюсь, что Израиль тоже упустил шанс обеспечить мир для своих граждан. А среди них есть и арабы, которые, кстати, в недалеком будущем могут превратиться в большинство населения еврейского государства.
Хотя конфликтующие стороны все равно вернутся за стол переговоров, мирный процесс уже не будет таким, как прежде. Стороны не верят друг другу. Арабские лидеры декларируют бесперспективность взаимодействия с премьер-министром Шароном, израильские - призывают заменить Арафата. Нынешний кризис сузил перспективы мирного процесса, но сдержанность и благоразумие сторон при активизации усилий международного сообщества еще способны принести плоды.