ББВ - основная часть "беспокойного мира ислама", "мировые Балканы" (по З.Бжезинскому) играет в мировой политике двоякую роль. С одной стороны, это один из главных поставщиков радикальных течений, прикрывающихся исламом, оказывающий все более дестабилизирующее воздействие на соседние страны. Это источник неконтролируемой миграции, роста социальной и политической напряженности, трансграничной преступности, межэтнических и межрелигиозных столкновений. А самое главное - регион стал средоточием центров международного терроризма.
С другой стороны, ситуация в ББВ - это симптом, предупреждающий о болезнях нашей цивилизации, о тех опасностях, которые несет в себе социальное и экономическое расслоение мирового сообщества, непродуманные решения силовых центров, которые пытаются взять на себя роль мирового лидера. Прежде всего это относится к Соединенным Штатам.
Модернизация этого региона стала одной из самых злободневных тем мировой политики. В США она рассматривается как главная внешнеполитическая задача на ближайшую перспективу. Декларируемые цели модернизации носят, безусловно, актуальный характер: решить проблему мирового терроризма, подорвать систему международной преступности, прежде всего наркобизнеса, способствовать разрешению многочисленных конфликтов, повысить качество жизни населения, добиться его демократизации. Достижение этих целей - в интересах и Европы, и всего мирового сообщества. Поддерживает их и Россия.
К сожалению, как показывает международная практика, Вашингтон под прикрытием лозунгов о демократизации ББВ стремится обеспечить главным образом собственные интересы. От ситуации на Ближнем Востоке зависят бесперебойные и постоянно возрастающие поставки энергоресурсов мировым потребителям, главным из которых являются, опять же, США. Монопольный контроль над нефтегазовой сферой - высший приоритет региональной, в первую очередь ближневосточной, политики США, надежная гарантия американского лидерства в новом мировом порядке. Это позволит диктовать условия всему миру, в том числе промышленно развитым странам, притормаживать процессы возрождения Китая, Индии, которые в перспективе могут стать их основными геополитическими конкурентами в Евразии.
Понятно, что официальные лица США отрицают главенствующую роль энергетических интересов в своей ближневосточной политике. Но беспристрастные оценки говорят об обратном. На Большом Ближнем Востоке, включая Каспийский регион, сосредоточено около 63 процентов разведанных мировых запасов нефти. В условиях растущего ее потребления и неизбежного истощения мировых запасов борьба за контроль над основными мировыми источниками углеводородного сырья будет год от года обостряться.
В опубликованном еще в мае 2001 года докладе комиссии под руководством вице-президента США Чейни, рекомендации которой были положены в основу новой энергетической стратегии страны, признавалось, что "США вступили в полосу энергетического кризиса". Доля импортируемой нефти в США составляет 55 проц., а к 2020 году она достигнет уже 66. Поэтому нефть следует сделать "приоритетом внешней и торговой политики, уделить особое внимание России, Центральной Азии, Каспию, странам Залива, а также Западной Африки". Так что идея модернизации ББВ напрямую вытекает из энергетической стратегии США. Это же можно сказать и о войне в Ираке, победа в которой позволяет американцам взять под контроль второй по значимости резервуар нефти на планете.
Но контроль над нефтью ББВ немыслим без насаждения здесь лояльных Вашингтону стабильных политических режимов. Реализации этих задач как раз и служит идея демократизации региона. Еще в 1992 году бывший министр энергетики США Шлезингер говорил о выгоде подобных "методов": "Из истории войны в Заливе наш народ усвоил одно: несравненно легче отправиться на Ближний Восток и дать тамошним людям пинок под зад, чем приносить жертвы ради ограничения зависимости Америки от импортной нефти".
Таким образом, если оценивать политику нынешней вашингтонской администрации на Большом Ближнем Востоке под энергетическим ракурсом, то борьба с терроризмом и содействие процессам демократизации в этом регионе - важное, но всего лишь средство достижения основной цели, которая лежит в сфере глобальной нефтяной политики США.
Особо надо сказать о роли Кавказа и Центральной Азии, где напрямую сталкиваются интересы России и США. Страны этого региона в планах модернизации ББВ несут многофункциональную нагрузку - и как северный субрегион ББВ, также нуждающийся в демократических реформах, и как богатая кладовая энергоресурсов (по расчетам, каспийская нефть должна обеспечить в ближайшие пять лет около четверти мирового прироста добычи нефти), и как геополитический плацдарм, который, с одной стороны, может использоваться для реализации планов реформирования всего ББВ, а с другой - как форпост по сдерживанию "экспансии Москвы" в южном направлении.
Кавказ и Центральная Азия могут также послужить очередным (после Балкан) "испытательным" полигоном, на котором будут отрабатываться и совершенствоваться планы переустройства и замены неугодных Вашингтону режимов.
Кавказско-Центральноазиатский регион и особенно страны Южного Кавказа играют все большую роль в военно-стратегических планах США. Главком ОВС НАТО в Европе американский генерал Джеймс Джонс на слушаниях в сенате в марте 2005 года без обиняков заявил: Кавказ - "ключевая точка в процессе распространения демократии и рыночной экономики в страны Центральной и Юго-Западной Азии", он "в возрастающей степени" важен для интересов США.
Осуществляемая при лидерстве США модернизация ББВ, которому действительно остро необходима серьезная программа развития, - процесс далеко не однозначный. Есть в нем очевидные позитивные сдвиги, достигнутые, кстати, не только усилиями США, но и стран Западной Европы. Свой вклад вносит и Россия. Но нельзя не видеть и тех процессов, которые несут существенный негативный потенциал, и не только для жизненно важных интересов России, но и других стран, включая союзников США.