Задумал я написать историю своей родной деревни Скородумка. Она еще жива, держится, но скоро
Задумал я написать историю своей родной деревни Скородумка. Она еще жива, держится, но скоро очередь дойдет до нее, и она может навеки исчезнуть. Летопись в деревне не пишется, церковные книги с записями утрачены. Но что-то же должно остаться в памяти?
По воспоминаниям старожилов, в деревне на каждый двор приходилось по 1-2 лошади, столько же коров, 5-10 овец, 2-3 свиньи. Несмотря на большие хозяйства, на работу никто не жаловался, жаловались на безземелье. Состояла деревня из четырех частей, главные улицы назывались Центральная, Ларин бок, Павловский бок и Собачовка.
В Ларином боку, помню, жил Петр Тихонович, старый солдат, воевал еще в первую мировую и не раз ходил в штыковую. "Немец идет на тебя прямо, - рассказывал он, - а ты бочком, бочком, отбиваешь его штык и тут же сам колешь!.." Еще в Ларином боку была усадьба Мороза. Самого его раскулачили, и усадьба несколько раз переходила из рук в руки. Сразу после революции ее отдали какому-то бедняку. Он никак не мог поверить в свое счастье: перейдет на другую сторону, оглянется и повторяет: "Нет, это не мое!"
Павловский бок начинался за ручьем. Жили здесь Павловы. Над обрывом стояла хата нашего соседа Гаврилы. Был он небольшого роста, с пеньковой бороденкой и водянистыми глазами. Говорил не "колхоз", а "кольхоз", выражая и так свое пренебрежение к этой организации. Тут же стоял просторный отчий дом с высоким крыльцом, где под сенью ракит прошло мое детство. Когда-то на Павловском боку стояло 19 дворов, где проживало около 100 человек, сейчас - 7.
Собачовка располагалась на востоке, дворы тянулись цепочкой вдоль речки, радом с заливным лугом. Тут было 10 дворов. Теперь ни одного.
Центральная улица тянулась вдоль деревни, чуть севернее от нее стояло еще 5 дворов, их называли "Огоньки". Там тоже никого не осталось.
Мой дед по матери - Владимир Павлович Красов - обрабатывал 30 десятин земли, кормил и себя, и попа, и помещика, и царя. Кредитов и дотаций не просил - обходился своими силами. Силен был крестьянин. В современной России такие почти перевелись, да и деревень крепких, как Скородумка, по-моему, не осталось. Или я не прав?