Главврач Григорий Михайлович Горелов приехал в станицу в 1959 году молодым ординатором. При нем обычная противотуберкулезная 35-коечная больница выросла до 190 коек и стала краевой. Правда, за одно новшество он едва не лишился должности. Несмотря на охрану, в подобных медучреждениях пациенты нередко пытались насиловать сотрудниц - медсестер и врачей. Половая активность туберкулезных больных объясняется просто: температура тела всегда повышена, процессы в организме ускоряются. И главврач, по опыту прибалтийских медиков, рискнул открыть совместные - мужские и женские - отделения. Контингент в больнице тот еще: бывшие зэки (таких две трети), алкоголики и женщины легкого поведения.
Бывало, при сдаче дежурства медсестры докладывали главврачу: "Сегодня такую-то больную раздетой таскали из одного корпуса в другой". "Она же не жалуется, - ответствовал Григорий Михайлович. - В конце концов, это ее профессия"... И с той поры медсотрудниц оставили в покое. Сейчас из 190 коек 40 - женских. Пациенты больше не пытаются сбежать, перерезав проволоку или сделав подкоп. В условиях принудительной изоляции у 64 процентов больных закрывались каверны, 87 процентов уже не выделяли заразных палочек.
Смысл режимных больниц состоит в том, чтобы исключить потребление алкоголя - катализатора туберкулеза. Пока больные находятся за колючей проволокой - не пьют. Хотя случаи проноса водки бывают.
В начале 90-х годов режимные больницы начали закрывать "как нарушающие права человека". В Ново-Мышастовской тоже сняли охрану. Теперь уже не по решению суда, а исключительно добровольно - под подписку и обязательство - поступали сюда больные. Но чего стоит обещание алкоголиков? Выдержав несколько дней, они брались за старое. Шастали по станице в поисках спиртного, воровали, развратничали. Местные казаки возмутились, организовали сход, на котором потребовали: либо ликвидируйте больницу, либо вновь делайте ее режимной. Пришлось Краснодарскому крайисполкому принимать постановление, по которому Ново-Мышастовской больнице вернули статус режимной. Восстановили вышки, штат охранников. Подобных учреждений нигде в стране больше нет. Впрочем, за рубежом - тоже. Хотя и там открытые формы туберкулеза лечат принудительно, не опасаясь упреков в нарушении прав человека.
Уникальность больницы порой выходит ей боком. Вот приехали проверяющие, заявляют: у вас в штате 44 лишние единицы. Раз учреждение противотуберкулезное - зачем здесь наркологи? Да еще охрана - 28 человек? А у них еще и консультанты есть. Ведь заразного больного в поликлинику не пошлешь - надо сюда врача вызывать. Чтобы все это узаконить, нужно разрешение российского Минздрава. В Ново-Мышастовской ждут ответа из Москвы.
Работа в больнице небезопасная. Вот начальник медицинской части заразился туберкулезом в открытой форме, стал инвалидом. Сейчас в крае 17 тысяч таких больных, каждый год прибавляется по 1,5 тысячи. Не исключена эпидемия. Ей способствует резко помолодевший - благодаря пивной рекламе - алкоголизм. Скоро такие больницы ох как понадобятся.
Проблема, с которой столкнулся главврач, напрямую связана со спецификой его учреждения. Ремонт помещения всякий раз был сопряжен с поиском строительной организации: кто-то боится инфекции, кто-то химичит с приписками. Григорию Михайловичу это надоело - и он создал "малое предприятие", куда вошли медсестры, санитарки, специалисты-хозяйственники. Они теперь сами ремонтируют отделения в свободное от работы время, за что главврач, он же руководитель МП, начисляет им зарплату. Когда появились сложности с закупкой продовольствия для больных, он решился открыть свой магазин, где наценки значительно ниже. А войдя во вкус, Григорий Михайлович открыл при малом предприятии свою "заправку". Раньше больничные машины заправлялись бензином либо в Краснодаре - за 40 километров, либо в райцентре - еще на 10 километров дальше. Теперь местная бензоколонка по-дружески выручает машины "скорой помощи" и милиции. Горелов не раз предлагал горздраву выкупить точку, чтобы бензин для больничных машин обходился дешевле, но начальство все никак не решится.
Досаждает хозяйственному главврачу новый департамент казначейства и ценовой политики в крае. Созданный с благой целью - беречь копейку, он растрачивает государственные рубли. Например, департамент потребовал предъявлять ему для утверждения счета по каждой строчке расходов. Причем обязательно от трех разных поставщиков или магазинов. Конкурсная комиссия выберет и разрешит покупку - обычно самую дешевую. Даже если у больницы есть деньги на более дорогую и по качеству лучшую. Простой пример. "Полетел" двигатель стиральной машины. Главврач должен найти три ремонтные мастерские, взять у них счета - стоимость предполагаемой работы, представить в департамент, который и определит, кому выгоднее доверить такое дело. Ясно: тому, кто меньше запросит. Две мастерские есть в Краснодаре, а третья - аж за 200 километров, в станице Ленинградская. Но это никого не волнует, вынь да положь три счета-фактуры! Оцинкованные ведра в городе - по 51 рублю, а в Ейске, что в 300 километрах, - по 50. Значит, поезжайте туда. А что бензина на 50 ведер сожжешь - никого не волнует. Вся ценовая политика департамента сводится к одному: бери, что подешевле и некачественней. Но экономить на питании туберкулезников нельзя, потому что эта болезнь - по преимуществу социальная и выздоровление - не только в лекарствах, но и в тарелке. Об этом Григорий Михайлович громогласно заявляет. Другому, может, это с рук не сошло бы, но главврач Ново-Мышастовской - человек заслуженный, участник войны. В этом году поехал на курсы повышения квалификации - значит, еще пять лет потрудится.
В Краснодарском крае - 17 тысяч туберкулезных больных. Каждый год прибавляется по 1,5 тысячи. Без принудительной изоляции эпидемию не остановить