... Вот она - металлическая громада, которой не страшны даже метеоритные дожди. Окутавший ее
... Вот она - металлическая громада, которой не страшны даже метеоритные дожди. Окутавший ее таинственный полумрак немного пугает: что-то откроется там, на вершине трапа, по которому я поднимаюсь медленно, будто преодолевая колоссальную силу тяжести? Люди, которые прожили здесь почти год, вдруг перестали подавать сигналы на Землю... Я заглядываю внутрь и вижу пустоту. Никого нет. Люди явно покинули станцию. Видны только следы их длительного пребывания: остатки еды, одноразовые шприцы, разобранный пылесос, посуда, белье - грязное и еще не использованное, аккуратно разложенное стопочками в шкафу... Они были здесь совсем недавно. Куда же подевались?
"Сейчас все участники международного эксперимента - на банкете у директора Института медико-биологических проблем, - говорит мне Дмитрий Малашенков, пресс-атташе института. - Основная часть программы закончилась. На борту международной космической станции, вернее, модулей, которые ее сымитировали с максимальной точностью, побывали по очереди 6 экипажей. Все было, как в космосе, - не хватало только невесомости".
Называлась программа поэтично - СФИНКСС. Это не мифическое существо, а аббревиатура, которая переводится с английского как "имитация полета международного экипажа на международной космической станции".
В программе участвовали 24 человека разных национальностей. Вот, скажем, Игорь Ничипорук (он входил в состав второго экипажа, возглавляемого немецким психологом Йоханнесом Бердом). Игорь - кандидат медицинских наук, старший научный сотрудник института, автор более чем 40 научных работ, бесценный человек на борту станции - и потому, что не было профессионала "круче", и потому, что именно он развлекал экипаж после напряженного трудового дня песнями под гитару. "Что пели? - спрашиваю Игоря. - "И снится нам не рокот космодрома", наверное?" Смеется. Рассказывает, как бывали неполадки в компьютерной сети, их приходилось устранять своими силами, не уповая на помощь извне. Вообще, "оттуда" приходил только дежурный врач - а так даже еду доставляли раз в месяц. Не забалуешь. "Хотя, конечно, и дни рождения отмечали, подарки друг другу делали. Тоже проблема, между прочим, - рассказывает мне Игорь. - Там же ничего не купишь. Приходилось чего-то выдумывать, рисовать, сочинять. Я, помню, частушки сочинил".
В экипаже были в основном мужчины. Всего две дамы участвовали в эксперименте. Но обе - очень симпатичные. Одна - канадка Лапьер Джудит, философ и медик одновременно, другая - Татьяна Агапцева, сотрудник института. Таня вернулась из "полета" счастливая: "Вы знаете, - говорит, - я как в санатории побывала! Мужчины не давали мне даже посуду мыть: мол, ты в повседневной жизни этого и так натерпелась. А когда я шла принимать душ (у нас была одна на всех "бочка" - комната гигиены такая), они вывешивали красный флаг. Чтоб никто не полез. Каюта у нас была одна на всех - с двухэтажными кроватями. Так мне умудрились выделить отдельное помещение... В общем, замечательно! Я бы там жила и жила". - "А муж по этому поводу что говорит?" - "Муж, когда узнал, что я собираюсь там заниматься конкретными научными исследованиями, и больше ничего в мои планы не входит, возражать не стал"...
Тем более участникам эксперимента заплатили за это неплохие деньги - за месяц они зарабатывали столько, сколько не всегда зарабатывают и за год. Желающих поучаствовать в проекте было очень много, и отбор был жесткий.
Прервать эксперимент и выйти из него, не объясняя причин, мог каждый его участник. Но сделал это только один человек - японец Умеда Масатака. Причины неизвестны. Директор института, академик РАН Анатолий Григорьев назвал этот инцидент "наталкивающим на серьезные раздумья": ведь основной проблемой предстоящего пребывания на МКС станет именно психологический фактор. Подбор людей неконфликтных, психологически совместимых - столь же важная задача, как и их профессиональный уровень.
...В пылу праздничного веселья участники эксперимента и гости как-то позабыли про седьмой экипаж, который еще находится на борту станции, но в другом модуле. Он завершает эксперимент в начале апреля. Задача ребят, помимо серии научных испытаний, - решение важной психологической проблемы "гости-хозяева": сначала они прибыли на борт в качестве гостей третьего экипажа, а теперь остались здесь хозяйничать. Эта вроде бы безобидная "рокировка" может стать серьезной проблемой на МКС.
Поднимаюсь в центр управления "полетом". Здесь постоянно дежурит врач. Наготове - сумка с лекарствами. На мониторе хорошо видны ребята: двое занимаются на тренажерах, один читает, один спит. Вообще-то вход сюда, а тем более общение с "космонавтами" строго запрещены, но корреспонденту "Труда" сделали исключение. Тем более мне несказанно повезло: шел сеанс связи.
Мне дают пять минут на переговоры. Звоню. Трубку берет Сергей Рязанский. "Вы себя чувствуете, как на Земле или как в космосе?" - "Как в космосе. Невесомости нет, но ощущение такое, что мы где-то очень далеко от людей. Контакты сведены к минимуму. Вот вы позвонили - даже странно..." -"Не скучаете?" - "Некогда. Много работы. Если "стены давят" - влезаем в Интернет. Это, честно говоря, очень спасает. Кроме того, у нас есть и видео, и любимые книги... Жить можно". - "Ругаетесь часто?" - "Нам повезло - мы вообще ни разу не поссорились. Все время смеемся. Нам друг с другом весело. Рассказать что-то смешное? Да у нас все смешное! Скажем, как мы учились на двухэтажные кровати залезать и падали". - "Вам там ни курить, ни пить нельзя?" - "Категорически". - "Тяжело?" - "Некоторым - да".- "А вот если вы захотите ананасов или бананов - заказать можете? Принесут?" - "Заказать можем. Принесут вряд ли"...