По-моему, наши летчики - лучшие в мире: нигде не совершают таких мягких посадок и умелых взлетов. Но наши самолеты состарились и напоминают не всегда умело накрашенную даму, давно перешагнувшую бальзаковский возраст. Как-то летя в Питер в компании со своим приятелем- французом, бывшим военным пилотом, испытал чувство глубокого стыда. А тот в полете в это время явно переживал чувство отчаянного страха. Реми съежился в латаном-перелатаном кресле. Все время спрашивал, почему сквозь иллюминатор проступает вода. А когда узнал, сколько же лет нашему летательному аппарату, вовсе умолк и больше не раскрыл рта весь остаток пути.
По прилете он тут же заставил меня сдать билеты на обратный рейс. Предпочел потом терпеливо, зато безбоязненно трястись в четырехместном купе "Стрелы". По мнению авиатора-парижанина, летать на самолете типа нашего - значит подвергать себя осознанному риску. Но ради чего?
Хорошо, что мой дружище еще не путешествовал по трассам иным, от двух столиц далеким. Там его взору предстали бы совсем уже авиационные раритеты, место которых - музей. А мы, самая бесстрашная нация в мире, все летаем. Рискуем не долететь, что в последнее время и случается все чаще.
Вот почему предпочитаю не любимых мною иностранцев. Пусть и пилоты у них похуже...