В начале 90-х, когда россияне начали путешествовать по дальнему зарубежью, московский художник Владимир Любаров (иллюстратор книг Вольтера, Гофмана, Эдгара По, Станислава Лема, братьев Стругацких) открыл для себя глухую деревеньку Перемилово на краю Владимирской области. Его "Москвич" заглох неподалеку, а местный люд, не слишком трезвый по причине выходного, с помощью молотка и медной проволоки вернул машину к жизни, а также указал на недостроенный дом, в котором художник и поселился, пораженный красотой здешней природы.
С этого момента в творчестве Любарова начался новый период. Он перестраивал дом, копал огород, извлекая из "культурных слоев" земли то старинный ухват, то кружевной утюг, то пузатый самовар с именной печатью; мыкался с сильно пьющим печником, полгода клавшим ему печь; и, наконец, засел за живопись. Так родилась большая иронично-фольклорная серия "Деревня Перемилово", которая уже снискала успех в Москве, Брюсселе, Страсбурге, Берлине, а отдельные ее полотна вошли в фонды Третьяковской галереи и Русского музея.
В деревне, созданной воображением художника, как и в настоящей, - кривые заборы, лужи по колено, тощие коровы, задумчиво жующие чахлую траву. Здесь обитают мелкие пьяненькие мужички и могучие бабы, держащие на своих плечах весь деревенский быт. Они переживают наводнения, гололед и засуху, справляют надрывные свадьбы и похмельные поминки, пьют до беспамятства и трезвеют почти до святости. В их облике и одежде проступают черты предков, а в глазах - вечные русские мечты о лучшем будущем.
Ну а на новых полотнах герои Любарова, обрадованные перспективой проведения Олимпийских игр в Сочи, решили заняться спортом и превратить свое Перемилово в "русскую олимпийскую деревню". Как азартны толстые любаровские дамы, бегущие стометровку или играющие в футбол, как самозабвенны лыжники в стареньких пальто и ушанках, без лыжни проходящие сквозь лес. И кажется, что игроки в чехарду (один из главных видов спорта в перемиловской олимпиаде) прыгают не друг через друга, а прямиком в небо...
Самобытные работы автора сложно привязать к определенному течению или стилю, как-либо классифицировать, одни называют его творчество "постмодернистским лубком", другие - "интеллектуальным наивом". Сам же художник утверждает, что он рисует просто картинки, на которых люди живут своей незатейливой жизнью.