Автор этой статьи ознакомился с законопроектом «О профилактике семейно-бытового (домашнего) насилия» и впал в недоумение
Сразу озвучу личную позицию по данному вопросу. Как честный муж, изредка — и исключительно несправедливо — огребающий сковородой по разным нежным частям тела, автор этих строк выступает последовательным противником домашнего насилия. Но и я, ознакомившись с законопроектом «О профилактике семейно-бытового (домашнего) насилия», пребываю сейчас в недоумении. Не знаю, какие цели преследовали авторы документа, только что переданного в министерства и ведомства для оценки, но есть ощущение, что они несколько заигрались.
Во всяком случае именно такое впечатление сложилось у меня по итогам первого открытого обсуждения законопроекта в Общественной палате РФ. Довольно редко приходится видеть, чтобы вышедший из недр Госдумы закон не удостоился в ходе обмена мнениями ни единого позитивного отклика! Повторю: ноль голосов за!
Возможно, виноваты в этом сами редакторы проекта, в том числе председатель профильного думского комитета коммунистка Тамара Плетнева и ее первый зам единоросс Ольга Окунева, проигнорировавшие заседание в Общественной палате. Что, согласитесь, странно: оставить свое законодательное чадо без родительского присмотра, на растерзание оппонентам.
Возможно, дамы из Госдумы решили приберечь силы для решающих баталий. Лично я сомневаюсь, что эти силы им еще пригодятся. А пока в их отсутствие трибуна оказалась в руках ярых критиков либеральных подходов к формированию семейного законодательства. И те незамедлительно ринулись в бой.
Главные критические стрелы доверили выпустить заместителю председателя общественной организации с холодящим душу названием «Родительское всероссийское сопротивление» Анне Кульчицкой. Она подробно рассказала, откуда растут ноги у нового объекта законотворчества: конечно же, с тлетворного Запада, откуда же еще. Именно там подобные затеи щедро финансируются грантодателями феминистского толка. Именно там заинтересованы, чтобы в нашу исконную семейную юриспруденцию вошли такие чуждые понятия, как агрессор, жертва и охранный ордер (документ, по которому агрессор обязан покинуть жилье жертвы и после уплаты штрафа пройти обязательные психологические курсы по перековке своей подлой сущности).
Собственно, даже перечисления этих новаций уже достаточно, чтобы спрогнозировать: в таком виде законопроект не то что не соберет большинства в Госдуме — он даже не доберется до серьезного обсуждения, поскольку получит по пути букет «черных меток» от всевозможных ведомств. А жаль, могло бы получиться яркое шоу! Как вам, к примеру, такие новшества, как 20-кратное увеличение штатной численности административных инспекций правоохранителей или введение в юридический оборот понятий насилия экономического и насилия психологического? Есть о чем поговорить, не так ли?
Да и с цифрами статистики, которыми жонглируют инициаторы закона, не все так ясно. Авторы, например, утверждают, что в России от рук мужей гибнут около 14 тысяч женщин ежегодно. Да, такая цифра (рассчитанная косвенно) имела место, но четверть века назад, в 1994-м. А вот более свежие официальные данные МВД РФ: смертность жен от рук мужей составила 253 случая в прошлом году. Конечно, каждый из них — трагедия, но зачем же наводить тень на плетень, рассказывая о 14 тысячах жертв?
К тому же мужчины, в том числе несовершеннолетние, погибают в домашней «бытовухе» вдвое чаще женщин — видимо, потому, что чаще нарываются на сковородку. Но при чем тут феминистки, кого и от чего они собираются защищать?
Елена Тимошина, кандидат юридических наук, старший научный сотрудник НИИ МВД РФ
— Законопроект несостоятельный. Главные причины насилия лежат вне семьи, и в основном они связаны с алкогольной и наркотической зависимостью. При этом наше министерство неоднократно предлагало ввести принудительное лечение для лиц, совершивших связанные с насилием преступления в состоянии алкогольного или наркотического опьянения, но эти инициативы у законодателей поддержки почему-то не находят.