- Сегодня у молодых актеров есть два пути. Либо они снимаются в длинных сериалах, что обеспечивает им узнаваемость и стабильный заработок. Или же они изначально отказываются от "мыла", работая лишь в большом кино. Но в этом случае они вынуждены ждать предложений, по полгода и больше пребывая в простое. В "Адьютантах любви" какое-то безумное количество серий. Выходит, вы выбрали первый путь?
- Все зависит оттого, какой сериал. Если это проходной проект, пусть и на 90 серий, можно не волноваться. Он прошел по ТВ, никто тебя не заметил, и ты дальше спокойно существуешь, без какого бы то ни было шлейфа. Но есть опасность попасть в рейтинговый сериал, да еще и на главную роль, а это 30 минут ежедневного мелькания, и это западает. И тогда действительно можно стать заложником образа, и в кино тебя уже никто не позовет. Здесь в значительной степени все зависит от случая и от индивидуальности актера. Если говорить обо мне, я не побоялся этого опыта. Что касается "Адъютантов любви", то там историческая фактура. И каких-то прямых параллелей со мной никто не проводит. Всякий раз, когда продюсеры приглашают тебя сниматься в картине, они обещают бешеную популярность. Но вот моя соседка по этажу меня не узнает. То есть мы здороваемся каждый день, но она даже не подозревает о том, что я актер. И это хорошо. Я не боюсь впасть в зависимость от амплуа сериального актера.
- Недавно Валерий Тодоровский сказал мне, что каждый актер сам определяет свой путь, но при этом больше шансов стать звездой у того, кто изначально выбирает роли...
- Пару лет назад мне довелось столкнуться с Валерой на эту тему. Я пришел к нему на кастинг. Он спросил меня, снимаюсь ли я в рекламе. Я честно ответил, что снимаюсь, хотя мои партнеры дергали меня за рукав и говорили, что признаваться в этом стыдно. И тогда он сказал мне, что нужно выбирать. Но я не чувствовал ничего постыдного в том, что зарабатывал на жизнь съемками в рекламных роликах. Получать $400 за один день съемок, будучи студентом второго курса института, почиталось за счастье. Каждый выбирает себе правила игры. Конечно, москвичам проще: жилье есть, родители под боком - всегда помогут, можно позволить себе играть в театре, ждать предложений от кино и гордо говорить: "Я не снимаюсь в рекламе! Сериалы? Никогда!". А ребята из провинции вынуждены хвататься за любые предложения, лишь бы зацепиться в профессии и при этом хоть как-то жить, что-то есть. Кстати, на Западе многие популярные ныне киноартисты начинали с рекламы. Да и многие наши модные молодые актеры, которые сейчас блистают в кино, начинали с сериалов.
- Я знаю, что в Щуку вы поступили лишь с четвертой попытки.
- К сожалению, я как человек приезжий не мог себе позволить поступать ежегодно. Одно дело, когда ты утром встал, побрился и пошел на экзамены. И оттого поступил ты или нет, по большому счету, ничего в твоей жизни не меняется. А для человека из провинции провести в Москве полтора месяца, сдавая экзамены, - уже поступок, поскольку это сопряжено с какими-то родственниками, комнатами и так далее. Для меня приезд в Москву за 3,5 тысячи километров был испытанием. Поступил я в 22 года, будучи достаточно зрелым, для того чтобы понимать, чего я хочу от учебы в театральном училище. Но мне казалось, что мои сокурсники имеют существенное преимущество, ведь я поступил в том возрасте, когда большинство студентов уже выпускаются. Однако у жизни своя математика. Кто-то умеет ждать и в 45 выстреливает так, что дай бог каждому. А кто-то взлетает в 30 и перегорает навсегда.
- Чем были заполнены годы ожидания между вступительными экзаменами?
- Я работал в Омском ТЮЗе, вначале осветителем, потом поступил в омский колледж культуры и искусства, а параллельно еще и в Алтайский государственный институт культуры, в его филиал, в Новосибирский театральный колледж. Старался успеть показаться везде. Потом я работал в Омском ТЮЗе актером, потом были какие-то попытки режиссерских постановок. В какой-то момент я решил все бросить и уйти из театра навсегда. Поступал в омскую транспортную академию. Но в результате театр так и не отпустил.
- Кем вы себя сегодня больше ощущаете, актером или режиссером?
- На данный момент я перестал внутри себя разделять эти профессии, но понимаю, что наступит такой момент, когда режиссура перевесит. Я чувствую, что начинаю скучать, работая с другими режиссерами, появляется здоровый момент соперничества, внутреннее ощущение того, что я сделал бы это лучше. Отсюда возникает вопрос: если ты так думаешь, почему же ты ничего не делаешь? Тогда берешь и делаешь. Поэтому я думаю, что я еще поиграю немного, а потом уйду с головой в режиссуру. Но это так, фантазии, а как жизнь развернется - не знаю.
- Вы говорите, что вам нравится то, что вас не узнают. Но некоторым вашим коллегам узнаваемость льстит.
- Думаю, все зависит от качества этой узнаваемости. Сегодняшнее телевидение делает страшные вещи. Если раньше к популярному актеру относились как к божеству, на него, что называется, дышать боялись, то сегодня популярного или просто узнаваемого артиста хочется похлопать по плечу и выпить с ним пивка, сказать: "Старик, ты классный, пойдем, бухнем, давай сфоткаемся". И меня отсутствие подобной узнаваемости очень устраивает. Но многие в этом купаются. Я бы чувствовал себя некомфортно, сидя в кафе с близкими людьми под пристальными взглядами окружающих. Мне кажется, это очень мешает. И еще одно. К сожалению, сегодня популярность фильма или спектакля - это лишь вопрос грамотного пиара. Сколько есть прекрасных нераспиаренных спектаклей и в Москве, и в провинции, сколько талантливых артистов, которых никто не знает... А все только и говорят: "Ты смотрел "Дневной дозор"? А "Ночной"? А будет ли "Сумеречный"?.." Говорить об этом серьезно - бред.
- А вы сами смотрели "Дневной дозор"?
- Да, смотрел. Но при этом я смотрю и то, что идет на телеканале "Культура", и диски с фильмами Бергмана, Чаплина покупаю. Что касается "Дозора", то вспоминается, как впервые вышел на экраны фильм Николая Лебедева "Звезда", его тогда называли "все, что есть на "Мосфильме", поскольку все трюки, технические возможности съемки и пиротехники были использованы в производстве этой картины. Так же и "Дневной дозор" показывает в первую очередь технические возможности современного отечественного кинематографа. Размах съемки потрясает? Да, но не цепляет абсолютно. Я не плачу после этого фильма, не понимаю, за кого я должен болеть, не понимаю, почему темные и светлые равно обаятельны, как-то все размыто, но зритель и не задумывается над этим, просто смотрит. И сколько бы не раздавались вокруг возгласы: "Сколько же можно смотреть сериалы и слушать Алсу?", никто, приходя домой, не включает джаз и не смотрит Фон Трийера. Все включают телевизор и добрых три часа смотрят мыло, поднимая рейтинги.
- Чем же интересны "Адьютанты любви" человеку, который любит фильмы Бергмана?
- "Адьютанты любви" подкупили меня тем, что сценария как такового там нет, и то, как сюжет будет развиваться дальше, зависит во многом от меня самого. Это адский труд, смены по 12, а то и по 20 часов в день, когда в сутки ты снимаешься в тринадцати сценах, и во всех - ты должен знать текст и не поплыть, и, не дай бог, ты устал и перестал играть, что сразу стало видно на экране. Это, конечно, колоссальный опыт для актера. Я для себя почерпнул массу полезных вещей в плане внутренней организации. Я научился, как можно трое суток подряд сниматься и при этом еще успевать что-то делать в театре. В начале я поиграл в такого Рембо, когда ты должен быть в 6 местах одновременно, а в результате в одно ты опоздал, а в пяти остальных уже не будешь. А теперь я смотрю на молодых актеров, которые приходят на "Адьютантов", и понимаю, что я уже корифей по разведению графиков. У меня уже нет ни одной накладки, и все просчитано на шаг вперед. Я работаю без агента, веду напрямую все переговоры. И когда мне предлагают человека в помощь, я говорю, что я не знаю человека, который мог бы сделать это лучше меня.
- Интересная позиция, учитывая то, что сегодня даже начинающие артисты, еще учась в институте, стараются завести агента.
- Ну это модно, тем более что агентства сулят золотые горы. 20% с твоего гонорара, и мы тебе все организуем... На самом деле, в кино существует столько нюансов, которых зритель не знает, но и пусть он их не знает. И то, что сейчас кино и телевидение выворачиваются наизнанку и зритель узнает обо всех тонкостях производственного процесса, - это неправильно. Когда я был маленьким, для меня театр был таинством. Мне казалось, что там, за кулисами, - замок с множеством коридоров. Я верил, что Дед Мороз путешествует на санях. А кино - это вообще было чудо. Сейчас каждый ребенок знает, что машины на самом деле по стенам не ездят, что это всего лишь спецэффекты, и что за театральными кулисами - обычные захламленные гримерки. И на меня такое обытовление святынь наводит грусть.
- Ваша жена Яна тоже актриса. Вы приглашаете ее участвовать в спектаклях, которые ставите?
- Стараюсь этого не делать. На одном спектакле, правда, на выпуске, было такое стечение обстоятельств, когда одна актриса заболела, и надо было срочно вводить другую. И тогда я пригласил свою супругу, потому что она была единственным человеком, знающим материал, и только она могла сыграть премьеру. Она играет в спектакле и сейчас. Но я стараюсь максимально избегать подобных ситуаций. Причина проста: я не хочу, чтобы мы дома говорили о работе. В театре я могу пылить, раздражаться, но, приходя домой, хочу отвлечься от всего и просто быть с моим любимым человеком. А когда мы попадаем в одни и те же проекты, мы сидим на кухне до 3 часов ночи и обсуждаем сверхзадачу. Мне гораздо приятнее наблюдать со стороны за ее творческой жизнью и поддерживать ее. Наверное, такое произойдет тогда, когда мы оба станем личностями в профессии. А пока мы не вмешиваемся в творческую жизнь друг друга.