- Операции на сердце всегда сопровождались большой потребностью в донорской крови. Лет 15 назад, когда я работал в Центре хирургии РАМН, для каждой операции требовалось не менее трех литров крови. Если такого количества не находилось - операция просто не проводилась.
- Существует и другая проблема, кратко формулируемая так: "А донор кто?"
- К сожалению, мы, врачи, хорошо знаем ответ: донорами сегодня становятся не очень здоровые, плохо обследованные люди. Все чаще донорская кровь становится источником опасных инфекций: ВИЧ, гепатитов. А бывает, врачи сталкиваются с совершенно новой, ранее не известной инфекцией.
- Но операция на сердце, подсказывает мой опыт общения с кардиохирургами и присутствия на некоторых операциях, не может быть совсем бескровной.
- Конечно. Нужно понять: бескровная хирургия - это хирургия без донорской крови. Доказано: "чужая" кровь не стимулирует, а угнетает иммунную систему, отрицательно влияет на процесс выздоровления, к примеру, онкологических больных.
Поэтому необходим постоянный поиск все новых и новых методик, не сопровождаемых большими кровопотерями. Сейчас, например, большинство пациентов, которым раньше мы проводили аорто-коронарное шунтирование, подвергаются ангио-пластике. Это щадящая операция: к суженному участку артерии вводится специальный катетер. Так же бескровно мы сейчас можем ставить "заплатки" внутри сердца. А когда речь идет о большой операции с кровопотерей, здесь нужна целая программа действий.
- Основная идея, если я правильно поняла, сберечь пациенту во время операции его собственную кровь - чтобы потом вернуть "владельцу"? А если у человека плохие показатели крови?
- Правильный вопрос. Мы тщательно готовим больного к операции: если, допустим, у него снижен гемоглобин, сначала подлечиваем, чтобы он пришел в норму. За несколько дней до операции проводим заготовки компонентов собственной крови пациента. И лишь потом оперируем: делаем разрез мягких тканей так, чтобы удалось собрать теряемую кровь в специальный аппарат. Дело в том, что когда кровь вытекла из кровеносного русла, она, по определению академика Воробьева, уже не кровь. Эту массу просто так переливать небезопасно. Поэтому мы ее "отмываем" в специальных аппаратах - и возвращаем, как вы выразились, "владельцу".
- Это правда, что именно ваш центр, и конкретно вы, профессор, первым в России провели бескровную операцию на сердце?
- Да, по полной программе операций без использования донорской крови до нас не проводил никто. Мы работаем по этой методике уже два года, иногда делаем по две операции в день. Но, честно говоря, когда я переходил сюда из Центра хирургии, где проработал 30 лет, идеи бескровной хирургии еще не было.
Но я все время думал: ведь здесь нет донорского пункта - как же быть? В это время в стране уже шли симпозиумы по вопросам кровесберегающих технологий. Я познакомился с американскими коллегами и узнал - в мире, оказывается, используется около 120(!) программ бескровной хирургии. И я решился...
- Оперируете ли вы детей?
- Пока нет, но обязательно будем. Потому что в целом это более щадящие методы.
- Однако известный детский кардиохирург профессор Ильин сказал мне, что не собирается переходить на эти методики.
- Да, в Бакулевском центре еще не "созрели". Но мировой опыт говорит, что именно это - путь кардиохирургии дня завтрашнего.
- В таком случае большинству клиник было бы разумно перейти на этот метод. Почему же они не спешат?
- Нет обеспечения. Знакомый хирург, дежуривший как-то в Склифе, говорил мне, что у него, кроме донорской крови и физраствора, ничего нет. Тем не менее многие в Москве уже перешли на бескровные операции: Центр хирургии РАМН, госпиталь им. А.В. Вишневского.
Убежден - ХХI век будет веком бескровной хирургии. А сегодня главное препятствие, как мне видится, в том, что такие операции получаются более дорогими, чем традиционные.
- Разве? Но всегда особо дорогой и дефицитной считалась именно донорская кровь.
- Это - один из российских парадоксов: у нас заменители крови, в частности перфторан, или, как его называют, "голубая кровь", разработанная моим покойным другом профессором Феликсом Белоярцевым, стоит дороже, чем кровь донора. Во всем мире - наоборот.
- Скажите, доктор, все ли операции на сердце и сосудах могут проходить таким путем?
- Сегодня мы делаем самые сложные, "большие" операции с остановкой сердца, аорто-коронарное шунтирование, врожденные пороки сердца, аневризмы аорты. Мы и протезируем клапаны, и удаляем опухоли на сердце - все это без донорской крови. Опыт показал: процесс восстановления, реабилитации при бескровных операциях идет быстрее - больной на второй день уже встает, через 10 дней выписывается домой.
Единственное, чего мы пока не делаем, - трансплантации. Но такие операции уже проводятся за рубежом - значит, и в нашем центре они не за горами.
- Впечатляет. Теперь перейдем к менее приятному: ваши операции платные?
- Платные - как и во всем мире. Вопрос лишь в том, кто платит. За железнодорожников платит МПС, часть больных идут через добровольное медицинское страхование. Сейчас, например, в клинике много больных из Газпрома - с ним у нас заключен договор.
- А если человеку приходится платить самому?
- Операция стоит от 2 до 5 тысяч долларов. Для сравнения: за рубежом подобные операции стоят около 100 тысяч долларов.
- Почему такая колоссальная разница?
- Западные клиники, бесспорно, лучше оснащены, там прекрасные условия содержания и реабилитации больных. Но я бы обратил ваше внимание на другое: половина из этих денег принадлежит там хирургам. Цена наших операций складывается лишь из расходов на материалы и оборудование. Труд врачей - хирургов, анестезиологов, среднего медперсонала в эту сумму фактически не заложен.