Название фильма "Гомо эректус" могло бы стать небольшой местью режиссера Адама Рифкина людям с низким уровнем образования и зашоренным мышлением. Устремившись в кинотеатры, они были бы крайне разочарованы, узнав, что гомо эректус - это не то, что они подумали, а "человек прямоходящий", одна из стадий развития человека, несколько более ранняя, чем гомо сапиенс.
Но, судя по всему, Рифкин решил не терять значительную часть аудитории, ибо в фильме есть и обнаженные девушки, правда, пока еще не знакомые с эпиляцией, и самый первый гомосексуалист, и постоянные беседы о физической любви. В частности, главный герой, трусливый философ Ишбо (режиссер сыграл его сам), постоянной целью которого было стремление к прогрессу, жалеет не о неудачной судьбе своих изобретений, а о том, что его единственной сексуальной партнершей была обезьяна, пусть даже и в блондинистом парике.
Когда животных одевают в человеческую одежду, это у многих вызывает смех и интерес. Ту же реакцию - и у тех же людей - часто вызывают комедии о первобытных людях. Они тоже в изрядной степени животные, поэтому жизнерадостного зрителя бесконечно веселит сочетание одетых в шкуры существ с какими-либо современными устройствами и предметами: Ишбо, например, изобретает штаны, носит очки и сплетает из прутиков велосипед, за что его осуждают и травят соплеменники. Сюжетные линии и характеры в "первобытных" комедиях тоже крайне просты, и авторам таких историй всегда есть чем оправдаться: все же только начиналось, чувства были примитивны, так что нет смысла излишне стараться, их описывая. И попытка Рифкина на примере гибели первобытного очкарика показать, что во все времена люди не любили ученых и пророков, а потому расправлялись с ними, переводит "Гомо эректус" уже в совсем непонятную плоскость: глупая комедия вроде бы перестает быть комедией, но лучше от этого не становится.
Впрочем, тех, кто не ожидает, что в этом фильме непременно обязаны быть гомосексуализм и эрекция, еще с самого начала мучает другой вопрос: что в этом фильме делает всеми уважаемый артист Дэвид Кэррадайн, которому достались роли вождя племени, по совместительству отца философа и его одноглазого брата-близнеца? Может быть, ради сцены, где Ишбо, измученный жарой в пустыне, встречает безголовый призрак отца, который несет отрубленную часть тела в руке? Уютно расположившись на сгибе локтя, голова произносит: "Ты всегда был придурком".