- Эксперты спорят по поводу размаха теневой экономики. Похоже, она так законспирирована, что не поддается исчислению.
- Как раз поддается. С одной стороны, достаточно взять официальные доходы, которые растут медленнее, чем хотелось бы, а с другой - покупательную способность населения, которая растет значительно быстрее. Деньги из ничего не возникают.
Другое дело, что четкого определения теневой экономики нет. Можно расшифровывать это понятие как средства, получаемые преступным путем, - наркотики, торговля оружием, проституция и прочий криминал. Но я понимаю теневую экономику шире - как оборот средств, скрытый от государства, невидимый государственным органам. Сюда включается и так называемая "оптимизация" - в налоговой и производственной сферах, где мы имеем 50 процентов скрытых доходов.
Теневая экономика - это диагноз, своего рода болезнь переходного периода. В свое время она даже сгладила социальные потери для населения. Но теперь ее нужно лечить - избавляться в экономике от лжи и двойных стандартов.
- Эта проблема актуальна для всего мира. А каковы российские особенности теневой экономики?
- Это, во-первых, размытость границ. На Западе считают четко: "в тени" находится все, что связано с криминалом. У нас же в связи с прорехами законодательства фиксируется отнюдь не каждое появление дополнительных доходов. Возможно, сказываются недостатки методологии, недоработки ученых. Хотя изучением "ненаблюдаемой экономики" (иногда используют и такой термин) занимались еще в советское время.
Во-вторых, у нас размах. Даже в странах Восточной Европы - в разы меньше! В Италии, самой в этом смысле неблагополучной западноевропейской стране, 14 процентов экономики "в тени". Россию можно сравнить только со странами СНГ.
- Получается, у нас практически всякий бизнес не без греха?
- Крупный бизнес, с одной стороны, стремится к прозрачности, а с другой - использует все юридически допустимые способы, чтобы как можно меньше платить налогов. Это трансфертные цены, направление финансовых потоков через негосударственные страховые компании, невозвращенная выручка от внешнеэкономической деятельности. Или, скажем, алкогольная продукция, больная для Свердловской области тема - водка, которую официальные производители часто продают, произведена нелегально - она не учтена, невидима для фискальных органов.
Мелкий бизнес использует менее изощренные методы. Это может быть "неучтенка", "черный нал" даже в прямом производстве. Естественно, крупный бизнес более наблюдаем, заводы и месторождения не спрячешь. А вот мелкие фирмы-однодневки несравнимо более мобильны: они возникают для проведения одной сделки - и тут же исчезают.
- Но бизнесмены объясняют уход "в тень" фискальным бременем. Метод пряника, то есть снижение налогов, в борьбе за выход "на свет" не работает?
- Резко снизить налоги невозможно, поскольку упадут поступления в бюджет. У нас и так принято решение о снижении ставки налога на добавленную стоимость, ставки социального налога, а это серьезное послабление. И сейчас фискальная нагрузка на бизнес в России не больше, чем, скажем, в Штатах или Европе. Поэтому государство вправе требовать легализации предприятий и повышения собираемости налогов. Статью УК "Незаконная предпринимательская деятельность" никто не отменял.
- Есть ли другие методы борьбы с "тенью", кроме наступления фискальных и правоохранительных органов?
- На мой взгляд, необходимо формирование общественного мнения. Каждый наш гражданин должен осознать, что теневая экономика лишает его социальной базы. Это отразится на пенсионерах, а еще больше ударит по молодым людям, которые участвуют в формировании собственной накопительной части пенсии. Из-за теневой экономики страдают социальное и пенсионное обеспечение, медицинское обслуживание.
Вращаясь в этой сфере, человек становится уязвим. Нелегальные доходы подводят под пресс криминала: к правоохранительным органам он не обращается, отсюда и появляются всякие "крыши" и так далее. Это еще и питательная среда для нечистых на руку чиновников. Достаточно вспомнить трагедию с самолетами, когда террористку за взятку пропустили через аэропортовский контроль. Но и менее трагичных примеров достаточно. С коррупцией как одним из проявлений теневой экономики сталкивается каждый второй россиянин.
- Недавние инициативы о назначении глав регионов имеют антикоррупционную направленность?
- Скажу так: они направлены в том числе на решение этой проблемы.
- Возможно, мелкий бизнес мигрирует "в тень", поскольку государственные структуры попросту о нем забыли?
- Это превратное мнение. За последние годы для поддержки малого бизнеса много сделано - закон о госконтроле, упрощенная схема налогообложения, система "одного окна". Выделяются земельные участки и недвижимость, создаются бизнес-инкубаторы для адаптации бизнеса к рынку. Но не всегда предприниматели этим пользуются. Многие по инерции считают, что оставаться "в тени" для них менее болезненно.
- Вы считаете, что искоренение коррупции и теневой экономики реально?
- Безусловно. Я приведу пример по Уральскому федеральному округу. У нас третий год подряд доходы увеличиваются на 30 - 40 процентов. И это касается доходов бюджетов всех уровней. Значит, экономика не только растет, но и выходит из "тени".
Сегодня избирательный фонд на выборы главы региона составляет 5 - 10 миллионов рублей. В действительности же стоимость губернаторских выборов эксперты оценивают в 10 миллионов долларов.