31. 01 - 6. 02. 2005 г.
На приключенческий роман похожа жизнь преподобного Максима Грека, память которого празднует церковь 3 февраля. Еще будучи Михаилом Триволисом, талантливым юношей из знатного византийского рода, он много поездил по свету - жил и учился в Венеции, Флоренции, Милане, Париже и Риме. А в начале XVI века, уже в зрелом возрасте, стал на Афоне монахом Максимом, чтобы остаток жизни посвятить Богу, осмыслить пережитое, углубиться в философию и богословие.
Но прибыли на Афон из далекой Московии от великого князя Василия III послы с просьбой прислать ученого монаха для перевода богословских книг. С таким заданием и отбыл в незнакомую страну Максим. Язык он осваивал по ходу дела. Сначала переводил с помощниками: он - с греческого на латынь, а они - уже на церковнославянский. Но потом изучил в совершенстве и язык, и жизнь русскую. Прославился множеством замечательных переводов.
Принялся и критиковать русских братьев за приверженность к обрядовой стороне веры, за увлечение княжеского двора астрологией, толкованием снов, гаданиями. Появились обиды, интриги. Максима Грека сослали в монастырь.
Он продолжал творить, даже на стенах келии писал каноны и утешал себя так: "Не тужи, не скорби и не тоскуй, любезная душа, о том, что страждешь без правды от руки тех, от которых следовало бы тебе принять все блага, как ты питала их духовной трапезою... "
Иван Грозный перевел его в Троице-Сергиев монастырь, а он общался с царем жестко и даже предрек ему смерть малолетнего сына в наказание за нечестивость. Пророчество сбылось. Умер вскоре и сам Максим Грек. Его похоронили в Троице-Сергиевой лавре, всегда чтили, у мощей совершались чудотворения, но как общецерковного святого канонизировали не так уж давно - в 1988 году.
В это же время канонизировали и блаженную Ксению Петербургскую, которую церковь поминает 6 февраля. Ее муж, полковник Андрей Федорович Петров, умер, когда ей было 26 лет. Все решили, что от горя молодая женщина потеряла рассудок, потому что на кладбище она пришла в одежде мужа и называла себя Андреем Федоровичем, уверяя, что умерла-то Ксения. Безумством сочли и то, что вдова принялась раздавать все имущество бедным. Родственники мужа организовали даже срочное медицинское освидетельствование Ксении, чтобы лишить ее имущественных прав. Но врачи признали вдову абсолютно здоровой. Стало ясно, что она сознательно приняла на себя подвиг юродства. Раздала имущество, жила на улице, исцеляла, пророчествовала, творила много добра. Скончалась она в начале XIX века. Ее похоронили на Смоленском кладбище Петербурга, а чудеса у ее могилы не прекращались даже в советские времена.