- Александр Васильевич, многие поклонники вас в шутку называют актером "в законе". Откуда такое прозвище?
- Родом я из алтайской деревушки Конево, куда в 1927 году был сослан мой дед как бывший офицер императорской охраны. С тех пор к нашему казачьему роду надолго прилепилось клеймо потомков "врага народа". Из моих шести дядей трое, бывшие белые офицеры, были расстреляны, а трое сидели в тюрьмах с 1937 по 1942 год. Потом служили в штрафных батальонах. Один из них стал Героем Советского Союза. А после войны всех их еще на 15 лет заперли в лагеря. В 1957 году, правда, реабилитировали. Моя мама как "дочь и сестра врагов народа" была реабилитирована в 1959 году. Причем в документе стоял пункт, что имеет право выехать с Алтая лишь до Урала, и не далее.
Несмотря на "семейную обиду" на советские правоохранительные органы, я в свое время сыграл немало ролей милиционеров, чекистов. За это меня даже наградили знаком "Почетный сотрудник МВД". Я не раз участвовал в праздничных вечерах по случаю Дня милиции. И однажды разговорился с неким генералом. Беседовали, естественно, о проблемах. Он пожаловался на то, как мешают нормальной жизни лагерей перебои с подвозом продуктов, особенно хлеба. И сам же подал идею, что неплохо было бы приобрести мини-хлебопекарни, чтобы в зонах могли печь для заключенных хлеб. Мне пришла в голову мысль помочь, я все организовал, и в несколько лагерей доставили мини-хлебопекарни.
В другой раз выступал я с концертом на одном большом алюминиевом комбинате. Потом сидели в кабинете директора, и он рассказал, что для них стала бедствием алюминиевая посуда. Подсобный цех по производству кружек, мисок, ложек из алюминия исправно поставлял ее для армии. Сейчас с заказами перебой, в продажу такую посуду не пустишь и на помойку не выкинешь. А ведь ею все склады уже забиты. И я посоветовал отдать посуду в лагеря. Там со всем дефицит, с посудой тоже. Снова взял на себя роль посредника... Так зэки просто "Ура!" кричали.
- Какие мысли возникают у вас после поездок в зону?
- В зоне сидит, к примеру, немало воров - так ведь подобные им сидят и в высоких кабинетах! Кто-то попался - сел. Кому-то повезло - ездит на "мерседесе" с надежной охраной. Я считаю, было бы справедливее и даже полезнее, если бы в сводках больше писали о пойманных и посаженных чиновниках, директорах предприятий и компаний, работниках правоохранительных органов... Картина была бы объективнее. А для кого-то такая информация послужила бы предостережением.
- Что вы имеете в виду?
- Во власти сейчас иной раз странные процессы происходят. Как-то был в одном из северных городов. Там как раз проходили выборы губернатора. И вот мне рассказывают, что один из кандидатов за несколько лет до этого был арестован за воровство икон из северных храмов, которые продавал за границу. Отсидел срок - и в губернаторы! Другой кандидат - бывший следователь по особо важным делам, который в свое время оградил от тюрьмы несколько воров в законе. Понимаете, кто рвется к власти? А ведь многие уже прорвались.
- Как, по-вашему, что делать?
- Для начала, мне кажется, нужно ликвидировать отдельные лагеря для "проштрафившихся" чинов и сажать их в обычном порядке. И не назначать чиновных воров всякими там библиотекарями, а то и с ходу "десятниками", а посылать, как всех, на лесоповал...
- Интересно, вам самим приходилось входить в конфликт с правоохранительной системой?
- Приходилось, правда, в советское время. После премьеры фильма "Мы из джаза", когда окончился банкет, вышли мы из Дома киноактера целой компанией, расходиться не хотелось, и мы решили отправиться к одному моему приятелю. Перебежал через улицу к телефону-автомату, чтобы ему позвонить. Вдруг рядом притормозила милицейская машина, и пьяный капитан кричит мне (а я стою в телефонной будке): "Эй, ты, в очках, иди сюда!" Моя реакция: "А что ты мне тычешь?" Он: "Ах, ты еще и разговариваешь?" Заломили руки и повезли в ближайшее отделение милиции. Главное, свой пиджак с документами я перед этим набросил на плечи жены: вечер был прохладный. Спасибо, один из моих знакомых был на машине, он поехал за нами и успел как раз вовремя. На меня уже оформляли протокол за оказание сопротивления при проверке документов. Мой приятель меня выручил... Да разве это единичный случай? Сколько раз я в подобных ситуациях спасал своих знакомых!
- Кстати, вы бываете в лагерях. Встречаются там поэты, актеры?
- Однажды в лагере встретил, например, старого своего знакомого, цыгана, прекрасного музыканта, солиста большого ансамбля. Он получил срок за то, что из ревности зарезал жену. Мы с ним потом разговаривали, он пел мне песни, которые сочинил уже за решеткой, - грустные, полные раскаяния. И словно не было на нем робы - мы сидели, как в старые времена.
Да у меня, в общем, с детства не было никакого предубеждения против заключенных. Я ведь родился в местах, где кругом лагеря. И через нашу деревню не раз гнали этапы, огромные, до тысячи человек. Нас, малышей, родители посылали к этапу. Взрослые ничем помочь не могли, а нам удавалось. Нам давали маленькие узелочки: хлеб, яички, сало, огурчики, помидорчики - что было в доме. И мы кидали все это в толпу заключенных. Взрослого за попытку что-то передать могли даже застрелить, а уж спустить на него собаку - проще простого. Нас по малости лет не трогали.
- Вы так хорошо знаете зону, что, как говорится, вам сам Бог велел сниматься в детективах.
- Так ведь мировая драматургия, по сути, построена по законам детективного жанра. Вспомните любую трагедию Шекспира, драму Шиллера... Даже всем со школы известная "Гроза" Островского - это предыстория самоубийства с подробным анализом, кто и в какой степени в этом самоубийстве виноват... Поэтому ни один актер не может утверждать, что он никогда не играл в детективах. У настоящего артиста запал этого жанра, его азарт и напряженность чувств просто в крови.
В этом отношении мне дорог фильм "Перед рассветом" Ярополка Лапшина. Там я вора в законе играю. К сожалению, любимый эпизод цензура вырезала. Бывший политзаключенный меня спрашивает: "Ты же вор, если Советская власть вернется, тебе еще лет сорок сидеть, а ты против немцев воюешь". А я так гордо отвечаю: "Да, я вор, но я - русский вор". И потом, спасая детишек, увожу фашистов за собой и погибаю в болоте. Это вырезали, сказали, что вор героически погибнуть не может.
Кстати, в истории было немало случаев, опровергающих эту чиновничью установку. Например, писатель Бринский рассказал о двух бывших ворах, которые служили в разведке и погибли в Праге в 1945 году.
- Александр Васильевич, вы не могли бы сформулировать универсальный совет по поводу взаимоотношений с властью?
- Просто расскажу в связи с этим интересный случай. С детства я помнил своего деда, всегда крестящимся на портрет Сталина, висевший в красном углу. И вот как сейчас вижу картину: в день, когда до нас дошла весть о смерти Сталина, я лежу на печке, дед вбегает в избу, срывает портрет вождя и с криком: "Изверг!" - ломает его об колено. А за портретом-то, смотрю, икона Николая Угодника. Оказывается, дед молился не на Сталина, а знал, что за его портретом находится святая икона.
- Не во вред ли себе такая вот мужицкая хитрость?
- Что поделаешь, таков, как ныне говорят, русский менталитет. Но заметьте, хитрость русского мужика, как правило, не шкурная, а душеоберегающая. Из-за нее мы, быть может, и теряем немало в материальном плане, зато душу сохраняем в неприкосновенности.
- А вы пытались вот это свое кредо воплотить в кинопроизведениях?
- В 1990 году я сделал фильм под названием "Система ниппель". Это трагифарс. Там предсказаны все путчи и перевороты в нашей стране, все то трагическое, к чему нынче наш народ привели. Видимо, поэтому "Систему ниппель" у нас не показывают. Это лишний раз говорит о том, что снимать политику, даже и опосредованно, у нас, как говорится, себе дороже. Но ведь, я вам скажу, хорошая комедия иной раз полезней и эффективней серьезной нравоучительной ленты. Ибо она поддерживает веру во все лучшее. А когда у человека есть вера, он может преодолеть все, но потеря ее может быть убийственной. Помню, когда я учился во ВГИКе, мой педагог Анатолий Григорьевич Шишков прочитал нам заметку из газеты: "Мальчик шести лет встал на подоконник и со словами: "Мама, я пошел гулять" - шагнул вниз, пролетел шесть этажей, приземлился на ноги и как ни в чем не бывало побежал играть с товарищами". Шишков предложил нам попытаться объяснить феномен. Версии были разные: парусность рубашки, пушистость клумбы и тому подобное. Нет, сказал Шишков, душа у ребенка сохранилась чистой и вера непоколебимая была: гулять пошел...
Так что хочу пожелать всем нам такой же веры в то, что все у нас будет хорошо!