ИХ ИМЕНА УКРЫТЫ В СПЕЦХРАНАХ
Когда заходит речь о политических репрессиях в СССР, на ум
ИХ ИМЕНА УКРЫТЫ В СПЕЦХРАНАХ
Когда заходит речь о политических репрессиях в СССР, на ум сразу приходят или сталинские времена, особенно 1937-1938 годы, или же преследования диссидентов при Брежневе, в конце 60-70-х. С именем же Н.Хрущева связывается, скорее, освобождение и реабилитация множества людей. Но послесталинские годы были отнюдь не идиллической "оттепелью". Недаром в 1974 году Юрий Андропов, тогдашний председатель КГБ, отвечая европейским коммунистам, осуждавшим борьбу с диссидентством, заявил, что за десять лет при Брежневе не посадили столько, сколько при Хрущеве за один год. И это было правдой. Хоть и шла реабилитация, но 58-я продолжала действовать.
Политические "посадки" при Хрущеве отличались от последующих еще и тем, что при Брежневе преследовали все-таки в первую очередь участников диссидентского движения, людей, сознательно и намеренно выступавших против режима. А в "политические преступники" хрущевского времени большинство попадало просто за бытовые разговоры, за анекдоты, насмешки, ругань, жалобы. Именно поэтому книга озаглавлена номером статьи Уголовного кодекса 58-10, которая чаще всего фигурировала в обвинении.
Об антисоветчиках 50-х - начала 60-х до сих пор было известно очень мало. Их имена и истории надежно укрыты в спецхранах. В большинстве совсем это обычные люди, рабочие, колхозники, служащие. В книге кратко отписаны более пяти тысяч дел "об антисоветской агитации", сохранившихся в архиве Прокуратуры СССР.
В ДНИ ТРАУРА
В 1953-1954 годах сохранялась еще остаточная инерция сталинских посадок. Конечно, жизнь шла своим чередом, и соответственно менялись поводы, по которым сажали. В 1953 году осудили довольно много людей, которые позволили себе неподобающие высказывания в траурные мартовские дни. Рабочий завода из Сталинской области (Украина) М.Д. Клыш, 1918 года рождения, пооткровенничал со знакомой: "Тебе не все равно, кто будет: Сталин или другой? Видишь, как при Сталине растолстела", - и поплатился по 58-й статье.
А вот другая, еще более нелепая история. Б.Я.Ик, рабочий, 1909 года рождения из города Жданова Сталинской области (Украина) 9 марта, в день похорон вождя, вместе с другими грузил в машину цемент. Без двух минут двенадцать кто-то предложил приостановить работу в знак траура, а Ик на это ответил: "Никаких трауров, погрузим машину, а потом будем справлять траур и обедать пойдем". Всего-то. Но и его посадили.
Молодой машинист в Свердловском округе путей сообщения, комсомолец, воспринял болезнь Сталина близко к сердцу. Стал по своим понятиям рассуждать, что бы это могло с ним приключиться: "Поскольку у тов. Сталина анализ мочи был ненормальный, возможно, у т. Сталина было венерическое заболевание, может быть, схватил что-нибудь наподобие триппера". За такую озабоченность здоровьем вождя его, конечно, тоже упекли.
ЖИЗНЬ БЫЛА - НЕ САХАР
В 1954 году наступило затишье. Уже новый "подъем" репрессий начался в конце 1956-го, после венгерских событий. А 1957-й, год Фестиваля молодежи, стал пиковым по количеству политических процессов того периода. Не надо думать, что народное недовольство нарастало. Нет, в первую очередь это было признаком того, что после венгерских событий власть изрядно напугалась.
А советские люди имели основания жаловаться на жизнь. Причем не столько даже на нарушения прав человека или отсутствие политических свобод, сколько на конкретные бытовые трудности. Крохотные зарплаты, очереди, нехватка продуктов и вещей. Взять квартирный вопрос. Именно он рождал у многих людей чувство полной безысходности. Вот типичная история: рабочий, получив отказ "в улучшении жилищных условий", поругался с женой, напился, написал на листке из тетради листовку о том, что народ живет плохо, правительство о нем не заботится и виноваты во всем коммунисты. Написал и приклеил ее на ближайший забор. Дело об агитации готово.
Просматривая архивные материалы, поражаешься, сколько, оказывается, листовок было написано советскими гражданами. И вовсе не членами каких-нибудь подпольных кружков и групп (такие, конечно, тоже бывали), а простыми людьми. загнанными в тупик политикой партии и правительства. Писали от руки, на листах из школьных тетрадок. Не ради борьбы с властью, а чтобы дать хоть какой-то выход эмоциям. Один из таких "писателей" потом в суде объяснял, что жизнь ему в тот момент показалась такой безысходной, что было все равно, даже если бы его повесили.
Вообще-то говоря, для возбуждения уголовного преследования писать листовки было необязательно. Достаточно оказывалось простого разговора. Например, в мае 1958 года был осужден школьный учитель из Ленинабадской области С.А. Ансаров, 1906 года рождения, который "неоднократно высказывал антисоветские суждения", говорил, что пролетарий - это нищий, ничего не имеющий, кроме своих рук, что таких в СССР 99 процентов.
И ЛИЧНО НИКИТА СЕРГЕЕВИЧ
Еще один учитель из Тамбовской области, А.Я. Скоробогатов, 1904 года рождения, оказался виновен в том, что в письмах жене и трем знакомым жаловался на материальные трудности, увольнение, высказывал сомнения в способности Хрущева поднять уровень жизни.
Лично Никиту Сергеевича ругали многие. Называли "кукурузником", "свиньей" и "туристом" (раздражали его частые заграничные поездки, людям казалось, что глава правительства "разъезжает" по всему свету, пьет-гуляет с иностранцами, тратит на это народные деньги). Было много анекдотов про Хрущева. Надо сказать, что после его снятия некоторым удалось добиться пересмотра дел - в том случае, если они сидели за высказывания лично против Хрущева.
Хрущевское время окрашено для нас сейчас в какие-то светлые тона: здесь смешались и официальный плакатный оптимизм, и действительный энтузиазм освобождения и обновления, овладевший частью интеллигенции. Народ же, - а "социальная выборка", представленная в надзорных делах прокуратуры, настолько широка, что позволяет применить этот термин, - смотрел на вещи гораздо более мрачно. И отнюдь не спокойно: само количество дел и стоящих за ними протестных выступлений, позволяют говорить, что "там, во глубине России" стояла все-таки не "вековая тишина".
5 ноября 1961 г. Сов. Секретно
Прокурору РСФСР государственному советнику юстиции 1 класса товарищу КРУГЛОВУ А.А.
Сообщаю, что 27 октября 1961 года в 3 часа 30 минут на дверях краевого комитета КПСС, городского комитета КПСС, Центрального районного комитета КПСС, типографии "Красноярский рабочий", КОФЭ, Совета Народного Хозяйства, аэровокзала и магазина "Рыба - мясо" по улице Декабристов г. Красноярска были обнаружены расклеенными листовки следующего содержания:
"Гражданин Красноярска!
Ты много сделал для родного города!
Своими руками ты превратил небольшой Красноярск в город Великого будущего, в город трудовой СЛАВЫ! И как ты, красноярец-труженик, трудовой подвиг которого войдет в историю города, мог допустить, что в наших магазинах нет для тебя мяса, молока, масла?.."
Всего было расклеено 9 листовок указанного выше содержания.
Управлением Комитета государственной безопасности производится розыск анонимщика.
Прокурор Красноярского края государственный советник юстиции 3 класса Н. Боровков.