Знаменитый британский певец Стинг выступил в Москве в ходе своего летнего тура. Привязанность нашей публики к артисту так сильна, что даже приезжая в Москву каждый год, он без труда собирает полный «Олимпийский», в чем убедился корреспондент «Труда».
Оставив упражнения с симфоническим оркестром (концерты прошлого и позапрошлого годов), Стинг вернулся к компактному составу с традиционным для рок-н-ролла набором инструментов, разве что с добавлением скрипки и мандолины в руках у Питера Тикелла. Над программой явно долго голову не ломали: примерно половина песен относится к сольному периоду певца, половина — ко временам The Police. Оформление сцены минималистично —музыка и ничего, кроме музыки.
Этот тур в некоторых российских изданиях приурочивают к 25-летию сольной деятельности Стинга, хотя первый его сольный альбом вышел еще в 1985-м. Пишут также, что это очередное прощальное турне, но глядя на Стинга, радостно поющего на сцене «Олимпийского», меньше всего можно подумать, что он собирается на пенсию. 60-летний Гордон Саммер (настоящее имя певца) находится в отличной форме, хотя последние лет 15 поговаривают, что он, подобно Бетховену, теряет слух.
Непринужденно начав с «All This Time», Стинг и группа исполнили два десятка песен: наряду с такими большими хитами как «Fields Of Gold» или «Every Breath You Take» нашлось место и неброским вещам вроде «The End The Game». Песни The Police звучали, пожалуй, агрессивно, а вот сольные вещи не проиграли: например, скрипка неплохо заменила партию саксофона-сопрано в «Englishman In New York». Добавим три биса и «Fragile» в финале — вряд ли кто-нибудь покинул зал в разочаровании.
Жаль, что Стинг не приезжал в Россию вместе с воссоединившимися The Police. Хотя что-то подсказывает, что такой концерт пользовался бы у нашей публики меньшим спросом, чем привычный сольный Стинг.
Ну и «совсем на бис»: как и недавно выступавшие у нас Red Hot Chili Peppers, Стинг не обошел вниманием и дело Pussy Riot. Он не стал писать писем в тюрьму, а опубликовал на своем сайте весьма дипломатичное послание, в котором заметил, что «чувство юмора — это признак силы, а не слабости», и выразил уверенность в том, что российские власти отпустят женщин на свободу.