СЦЕНА У ФОНТАНА
Мама действительно сыграла в судьбе юной Оли особую роль. Семья Лепешинских гостила в Ялте, на даче их друзей. Рядом, в курзале, по вечерам играли Чайковского, Штрауса. Маленькая Оля, или Леша, как ее звали родные, на веранде в ночной рубашке танцевала под музыку что-то свое. Случайно увидевшая эту импровизацию соседка-балерина изумленно отметила, что девочка идеально точно своими движениями "попадает в музыку", улавливая самую суть ритмов и мелодий. И, конечно, сказала соседка, такой одаренный ребенок должен учиться в балетной школе.
ОЛЬГА ВАСИЛЬЕВНА ВСПОМИНАЕТ:
- Папа и я протестовали. У нас были другие планы: отец, инженер, строил мосты, и я, разумеется, собиралась заниматься тем же. Не возымело действия и предложение известного композитора Ипполитова-Иванова, правда, другого свойства - отдать меня совершенствоваться под его руководством в игре на фортепьяно (я уже прилично владела инструментом), а потом поступать в консерваторию.
Но, как сейчас говорят, самой "упертой" из нас оказалась именно мама. Она взяла меня за руку и отвела в балетную школу. А меня не приняли! Ну тут уж, забыв про строительство мостов, загорелась и я: "Стану балериной!" И, надо сказать, это не были пустые слова, я тоже "упертая". Помню, еще года в 4 я решила проверить свои силы - смогу ли пройти по узкому барьеру фонтана около дачи без посторонней помощи. Вскарабкалась, пошла и раз десять летела вниз. Нос от ушибов стал черным. Но в конце концов натренировалась и прошла весь барьерчик без падений. Сколько потом в жизни пришлось отрабатывать такие "сцены у фонтана"...
Взять хотя бы овладение искусством фуэте. Не всякие ноги, даже профессиональной балерины, их сумеют сделать. Некоторые из наших великих их не делали. А крутить надо, как известно, не пару-тройку, а 32 фуэте, притом не выходя за пределы очень узкого круга.
Помните, Пушкин описал, как делала фуэте великая Истомина: "Стоит Истомина, она... одной ногой касаясь пола, другою медленно кружит..." К 5-му классу я делала 4-8 фуэте и... вылетала из круга. Надо было снова и снова "лезть на барьерчик фонтана". Конечно, при моральной поддержке мамы. А еще с помощью сторожа балетного училища Кузьмы. Мы с мамой были одержимы балетом, Кузьма - папиросами "Казбек". Каждый получал свое: Кузьма от мамы - папиросы каждый вечер, когда открывал школу и зажигал свет в зале, а я - очередную порцию занятий любимым искусством. Чертила кружок и - крутила, крутила фуэте... Дошла до 14, потом получались заветные 32. А на спор могла и 64 - правда, не во время спектакля. Но 40 с учетом двойных делала и под аплодисменты зрителей.
"ЛЕГКА И ВЕСОМ И ХАРАКТЕРОМ"
Такую характеристику дал Лепешинской Марис Лиепа. Солисткой Большого театра девушка стала в 17 лет. Ее партнерами были все замечательные танцовщики тех лет: Владимир Преображенский, Александр Царман, Асаф Мессерер, Юрий Жданов, Михаил Габович, Петр Гусев...
Для Лепешинской композитор Юровский написал музыку к балету "Алые паруса". Балетмейстер Василий Вайнонен поставил для нее роль Мирандолины. Леонид Лавровский, Ростислав Захаров, Леонид Якобсон, Вахтанг Чабукиани сочиняли для юной артистки хореографические партии Китри, Одетты, Жизели, Тао Хоа...
В 17 лет юная Лепешинская в составе группы других молодых артистов - пианистки Розы Тамаркиной, скрипачей Марины Козолуповой, Буси Гольдштейна и др. - получает свою первую правительственную награду - орден "Знак Почета", который сами награжденные прозвали "Орден "Веселые ребята". Любопытно, что столь высокого знака отличия за свой труд юная балерина удостоилась намного раньше, чем ее папа - за свой. Но отец вовсе не ревновал в отличие от другого "именитого папы" - академика Владимира Образцова, который сетовал: "Дети пошли не в нас. Твоя-то пляшет - ну так она хоть девочка. А мой-то парень нашел чем заняться - в куклы играет!". Заметим, что речь шла о Сергее Образцове, впоследствии прославившемся своим кукольным театром на весь мир.
Ольга Лепешинская сыграла на сцене Большого театра самое большое количество главных партий - в 24 спектаклях! Многие до сих пор помнят и ее концертные миниатюры - танец "Слепая" или, допустим, вальс Мошковского, в котором Лепешинская с большого расстояния стремительно и бесстрашно летит в объятия партнера - Петра Гусева.
НАША СЛУЖБА И ОПАСНА И ТРУДНА
- Для зрителя балет - сплошной праздник, - продолжает Ольга Васильевна. - Но публика зачастую не подозревает, какой труд и напряжение сил стоят за видимой легкостью батманов и пируэтов, какую опасность таят в себе сценические трюки и сколько мужества нужно для того, чтобы на лице балерины при этом сохранялась улыбка.
Вспоминаю два случая. Один произошел в первом акте балета "Красный мак". Там моя Тао Хоа танцует перед капитаном советского судна, зашедшего в Китай. Восхищенный, он дарит девушке, т.е. мне, красный мак. Лирический танец шел под тихую музыку арфы. Вдруг в тишине раздался треск. Его слышали не только партнеры на сцене, но и зрители. Решили: лопнула стелька в пуантах. Что само по себе ЧП: стелька очень прочная. Посочувствовали - как я дотанцую... А все было намного хуже: от напряжения лопнули 4 (!) плюсневые косточки в стопе. Ногу пронзила нестерпимая боль. Спасло то, что по сцене в этот момент несли паланкин с занавесками. Я нырнула в него, успела помахать ручкой изумленному капитану (мой партнер только позже понял, что произошло) и за кулисами потеряла сознание. Во втором акте меня заменила Раиса Стручкова.
На гастролях в Черновцах на авансцене театра не было обычного барьерчика - рампы. По ходу танца партнер, Володя Преображенский, высоко поднял меня в поддержке, сделал два шага и... мы летим в оркестровую яму (она была в тот вечер пустой).
У меня мгновенная мысль: упаду на Володю - сломаю ему позвоночник. В полете отделяюсь, приземляюсь на пятки и от боли падаю. Какой-то генерал (мы давали шефский концерт для военных) перемахнул через барьер, и вместе с Володей в двойной поддержке они подняли меня снова на сцену. "Вот, мол, она жива, в порядке". На крики в зале: "Врача, врача!" в гримерную пришел огромный человек с ручищами в длинных рыжих волосах, сильно косящий одним глазом. Он оказался... ветеринаром и тут же приступил к лечению. Осмотрев ногу, с силой дернул за пятку. Я заорала, лекарь привычно сказал: "Т-п-р-р-у, не балуй!" Мне стало легче, и я расцеловала мохнатого спасителя.
СЛЕЗЫ МАРШАЛА
- С 1942 года я участвовала во фронтовых концертах с бригадой артистов Большого театра. Танцевать часто приходилось под грохот канонады на чем Бог пошлет - на песке, траве, цементе, перепрыгивая через кустики.
В 1943 году после взятия нашими войсками Харькова маршал Георгий Жуков пригласил артистов в свой бункер, накормил нас, голодных, обедом. Иван Семенович Козловский проникновенно спел новую песню Богословского "Темная ночь". Маршал обнял Козловского, и они вместе плакали, не стесняясь.
НАРУШАЯ ЗАПРЕТЫ
Лепешинская называет себя злостной нарушительницей заветов Анны Павловой - имея в виду, что состояла в трех браках. Павлова-то говорила, что артист должен знать все о любви, но научиться жить без нее, чтобы посвятить себя целиком искусству. Но на пути Ольги Васильевны встретились замечательные мужчины. И ее искусство от этого лишь расцвело новыми красками.
Правда, первый брак она сама "списывает" на наивную юношескую влюбленность. Второй муж - Леонид Ройхман - был генералом-разведчиком. Только на его поминках она поняла, что очень мало знала о супруге. Так, коллеги мужа рассказали, что он был "куратором" знаменитого разведчика Николая Кузнецова, работавшего во время войны в тылу у немцев... Впрочем, Ольге Васильевне приходилось-таки принимать активное участие в карьере Ройхмана, даже выступать в качестве "прикрытия". Например, когда того арестовал Берия (это случилось после войны):
- В 3 часа ночи за мной приехали и отвезли в особняк Берии. Усадили за стол в большой библиотеке. Берия почему-то ходил за моей спиной, не показываясь на глаза, отчего было еще страшнее, и мои коленки колотились о ножки стола. Внешне держала себя в руках. На вопрос Берии: "Вы не верите советской власти, что ваш муж виноват?" ответила: "Верю, но как коммунист коммунисту скажу - если виновен, нужны доказательства, если их нет - должен быть освобожден".
Меня отвезли домой. Затем сделали обыск. Но что изъяли? Две фотографии: на одной Молотов с Риббентропом. При чем тут мой муж? На другой - Сталин с трубкой. Но Сталин-то всегда был с трубкой! Что за улика против мужа это фото? Итог сбора доказательств и моей пламенной речи таков: через 2 - 3 недели Ройхмана выпустили.
С Алексеем Антоновым я познакомилась, не зная, кто есть кто. Я пережидала дождь после концерта, он предложил подвезти меня домой. Посмотрела и влюбилась с первого взгляда: статный, красивый, интеллигентный... По дороге "вдруг вспомнила", что мне надо на дачу. Алексей Иннокентьевич подвез и туда, но я - лукавая! - "передумала" и снова попросила ехать домой... В итоге у нас было время поговорить. Тут-то я и узнала, что так понравившийся мне человек - выдающийся полководец, начальник Генштаба советских вооруженных сил в годы войны, один из 15 генералов союзных войск, награжденных орденом "Победа".
А Антонов без затей попросил мой телефон. Мы встретились и вскоре поженились. Но прожили, к сожалению, не очень долго - в 1962 году он умер, и у меня от этой утраты внутри что-то сломалось. Год не танцевала. Уланова посоветовала все-таки перебороть себя и выйти на сцену. Попробовала, но поняла, что больше выступать не смогу. И в 1963-м ушла из театра.
БАЛЕТ - ЭТО НА ВСЮ ЖИЗНЬ
Оставив сцену, Ольга Васильевна педагогом-консультантом объездила весь мир. Открывала балетные школы, преподавала в музыкальных театрах Берлина, Будапешта, Вены, Стокгольма, Токио... Не была лишь в Австралии. Член творческих академий многих стран. Орденов различных государств - не счесть. Несла общественные обязанности председателя правления Центрального дома работников искусств, члена Комитета советских женщин...
Нынче кое-кто упрекает балерину за то, что слишком, по их мнению, она была "встроена" в советскую общественную систему. Ольга Васильевна отвечает недоброжелателям словами Жана-Жака Руссо: "Если ты в прошлое выстрелишь из пистолета, то будущее в тебя выстрелит из пушки". Я, говорит Лепешинская, люблю свою комсомольскую молодость и никогда от нее не открещусь, ибо была она оптимистичной, радужной, творческой. Взять хотя бы отечественное искусство - ведь это было время Давида Ойстраха, Святослава Рихтера, Эмиля Гилельса и других артистов, чьи имена составили славу страны.
Есть яркие личности и сегодня. Но слишком уж большое место в жизни заняла безликая попса. Так что нынешнее время Лепешинская вовсе не идеализирует: люди, в том числе деятели искусства, в своем большинстве не смогли воспользоваться плодами свободы. Но она надеется, что это еще впереди. И рассчитывает увидеть грядущий расцвет собственными глазами.
Беседу вела