- Да вы сами подумайте, ну чем мне соседки-бабульки смогут заплатить? - говорит Надежда Кирилловна. - Денег у них нет. Разве что самогоном угостить - так я не пью. А работать по дереву мне с детства нравится.
Хозяйка проводит нас в дом. Двери, шкафчики, антресоли, плинтусы - все сделано ее руками. Даже кошка Мурка спит на миниатюрной деревянной кроватке. Всем своим родным Надежда Кирилловна построила по дому. Сама же до сих пор ведет ремонт в своей избе.
- Сапожник без сапог, - смеется Кирилловна. - Я и сапоги шью. Отец научил, он был сапожником. А что? Пенсии на все не хватит, а руки еще слушаются, не трясутся. Вот и стараюсь успеть как можно больше. Держу корову, пасеку, сажаю овощи. Сено кошу и своей Буренке, и соседским коровам. Ведь многим нашим старушкам уже и за восемьдесят, тяжело им одним, а помочь-то и некому. Деревня наша с каждым годом все меньше. Молодые разъехались, а старики умирают потихоньку. Я раньше в соседней деревушке Шарки жила. Так ведь одна там осталась. Пять лет помыкалась, страшно стало. Деревня на краю леса, людей шальных больше боялась, чем волков. Дом в Шарках жалко было оставлять. Я ведь его сама строила, наличники красивые вырезала, сад посадила. Теперь хожу туда почти каждый день. Кот у меня там остался. Ни в какую не хочет переезжать в Селечки. Сидит один в доме, никуда не выходит. Ношу ему в Шарки молоко...
В совхозе Надежда Кирилловна работала в бухгалтерии, возглавляла счетные комиссии на выборах. Даже и теперь, будучи на пенсии, с охотой дает советы начинающим бухгалтерам. Но главным делом в своей жизни считает строительство.
- Как только беру в руки пилу или рубанок, плохое настроение исчезает, - признается Кирилловна. Она забирается на лестницу и прибивает доску, отошедшую от обшивки дома. - У меня от такой работы радость на душе появляется. И очень жить хочется.