Что общего между Блоком, Грином, Амфитеатровым и Коллонтай
Что может быть общего между литераторами Грином, Блоком, публицистом Амфитиатровым и пламенной революционеркой Коллонтай? Очевидно, имя, ведь все они — Александры. Но не только. Есть более важное «связующее звено» между ними. Это время, на которое пришёлся звездный час каждого — революционный 1917 год. В этом уверен А. Иконников-Галицкий, автор книги «Три Александра и Александра».
Издание посвящено столетию революции 1917 года, перевернувшей судьбу России, а с ней и миллионов людей. Хотя ту же Коллонтай, известную сегодня многим у нас главным образом как прообраз первой в мире женщины-дипломата Елены Кольцовой из советского кинофильма «Посол Советского Союза» с блистательной Юлий Борисовой в главной роли, «перевернуть» могло что угодно. Она сама по себе — революция. Всегда и во всем «шла поперёк» — воле родителей, общественному мнению и общепринятой морали, политическим плана соперников и единомышленников. «Агитатор, социолог, народный комиссар, борец за чьи-то права... Писательство можно считать одним из наименее бунтарских её занятий. Но и тут она не плывет по течению литературных традиций, а движется наперерез всему...», — пишет автор.
Но если с Александрой Михайловной собранных им фактов достаточно, чтобы убедить читателя в бунтарском характере Коллонтай, в неслучайности её участия в Октябрьском перевороте и последующих событиях, то три других портрета явно бледнеют «на фоне революции». Графоману Амфитеатрову, известно, все равно было кому служить. Его не любили как человека и не уважали как литератора практически с первых его публикаций в конце Х1Х века. Не прижился он и в большевистской России, сбежав в 1921-м на Запад. Ни он не делал революции, ни она его.
Так же и с Грином, на которого падение царизма если и повлияло, то разве только тем, что освободило от необходимости менять паспорта, прячась от надзора полиции. Чем он был обязан во многом полюбившемуся ему с юных лет бродяжничеству и кратковременной дружбе с «товарищами эсерами». Но об этом написано давно и подробно им самим и его современниками.
Остаётся гениальный Блок. От которого после его «Двенадцати» отвернулись чуть ли не все сразу — и большевики, и их противники, и знакомые, и часть друзей. А он... А что он? «Холод и мрак грядущих дней — вот что мучает благополучного господина поэта, законного претендента на лавры первого лирика современной России», — уверена втор. В 1914 году Блок закончил свой «Голос из хора» с провидческими строками: «И век последний, ужасней всех,/Увидим и вы и я...». С 1917-го по 1921-й, год своей смерти, он уже не жил. Существовал. Доживал...