Знаменитый американский певец и «ретроманьяк» Крис Айзек впервые выступил в России. В московском клубе B1 Maximum он дал насыщенный
В свои 53 года Крис Айзек выглядит довольно молодо, мало чем отличаясь от своего изображения в клипе 20-летней давности «Wicked Game». При не самых демократичных ценах на билеты посмотреть на Айзека собрался полный зал. Перед зрителями артист предстал в светло-бирюзовом костюме, украшенном узорами и блестками. Музыканты его группы были одеты в униформу — черные костюмы с белыми узорами. Выглядело все это забавно — видимо, очень «по-американски» — настоящий «дух Лас-Вегаса». Шоу летающих Элвисов, конечно, не было, но было много другого интересного.
Первые несколько песен, среди которых оказались «Dancin’" и «Somebody’s Crying», музыканты прогнали без остановок и комментариев, — создалось такое впечатление, что Айзек весь вечер будет мужественно молчать. Однако после четвертой песни он наконец заговорил и оказался весьма словоохотливым человеком. Хотя было ощущение, что многие его реплики — это дежурные, каждый вечер повторяемые хохмы.
Не прошло и четверти часа от начала концерта, как Айзек, напевая «Love Me Tender», был уже в гуще толпы, знакомясь с публикой. Не прошло и сорока минут, как он уже пел свой бессмертный хит «Wicked Game». В том, что самая известная песня оказалась не в конце, а в середине программы, был явный намек на то, что Айзек не согласен мириться с репутацией певца одного хита.
Крис Айзек и его команда работали мастерски, разгоняя кажый рок-н-ролл до ураганной мощности, исполняя комичные синхронные телодвижения и прочее. Айзек голосил на славу, прорезая стену звука и периодически выдавая свой фирменный трагический фальцет.
Наиболее часто встречающие слова в его песнях — это «одинокий», «плакать» и «сердце» (разбитое, как правило). Счастливые песни у него в программе — редкое исключение, в чем он сам признался на концерте. Тем не менее, Крис Айзек явно умеет развлечь народ.
Вторую половину концерта составила несколько затянутая акустическая часть: сидя на стульях,
Апофеозом концерта стало исполнение на бис «Blue Hotel» в костюме из зеркал — это был уже даже не «король Лас-Вегаса», а скорее король какой-то марсианской дискотеки.