На Алтае он допустил ошибку. Даже не одну, а две. После восхождения на Белуху - высочайшую вершину этих гор, возвращался домой. К Кокольскому перевалу подошел в шесть вечера. На серьезные перевалы в такое время уже не поднимаются, а он пошел. Возможно, все бы и обошлось, однако наверху начался сильный ветер, снегопад. Надо было сразу надеть "кошки", а он это отложил на потом, потому что ходить в них по камням неудобно. Случайно заступил на кромку льда и заскользил вниз, с каждой секундой увеличивая скорость.
Почувствовал резкую боль в ноге, а потом ухнул в трещину. Повезло - на дне оказался рыхлый снег. К тому же одна стена было неотвесной, хотя и крутой. Однако перелом ноги перечеркивал все эти везения. Юрий быстро надел "кошки" и начал ледорубом делать ступени. Боль была терпимой, хотя нога распухла до немыслимых размеров. Он знал: когда шок пройдет, боль станет сильной и самому из этой щели уже не выбраться.
Через полчаса Юрий был на поверхности и поковылял вниз. Вскоре лед кончился, начались камни. Стемнело. Нашел два валуна, накинул на них полиэтиленовую пленку, края закрепил камнями, заполз внутрь. Потом расстелил коврик, забрался в спальный мешок. Вот тут боль и взяла свое...
Он пролежал под пленкой восемь дней. На помощь не рассчитывал. Знал, что выбираться из этой передряги придется самому. Мог бы наложить шину, но вокруг камни. Оставалось только терпеливо ждать, когда спадет опухоль и можно будет со всеми предосторожностями идти дальше.
На восьмой день, когда опухоль спала, Юрий затянул голеностоп эластичным бинтом и свернул свой лагерь. За трое суток он прошел десятки километров, преодолел еще два перевала и вышел к одному из постов контрольно-спасательной службы. Вскоре его попутным рейсом вертолета отправили на равнину. Так закончился прошлогодний поход Юрия Стрижкова.
Первый был по Хамар-Дабану, второй - по Восточному Саяну и так далее. На Хамар-Дабане Стрижкова преследовали голоса людей. Даже мороз по коже. Потом от галлюцинаций избавился - приказал себе не обращать на голоса внимания, и они пропали.
В Саянах Стрижков попал в другой переплет: заблудился в бассейне реки Шумак и дня три плутал, пока не вышел в долину Китоя, где и нашел себя на карте. Первый поход на Алтай завершился травмой руки - попал под камнепад. Хорошо, что успел спрятаться за скальный выступ, иначе бы не сносить головы...
Словом, в каждом одиночном походе возникают какие-то "напряги". И все-таки он каждый год уходит в горы или в тайгу, чтобы пройти очередной маршрут, увидеть новые места, испытать новые ощущения. Ходят в одиночку только те, кто достиг вершин мастерства. Но риск все равно остается. "На городских улицах гибнет людей гораздо больше, чем в горах и на бурных реках",- отвечает наш герой. Он, конечно, прав. Если даже сломаешь шею, это все-таки "лучше, чем от водки и от простуд", как пел Владимир Высоцкий.