Ежегодно в топках тепловых электростанций у нас сгорает около 134 млрд. кубометров природного газа. То есть мы продолжаем бросать в печь ассигнации.
До недавнего времени считалось, что мы можем добывать газа столько, сколько потребуется. Первый тревожный звонок прозвенел в прошлом году. Добыча сократилась на 10 млрд. кубов. В природной кладовой, из которой мы привыкли черпать по потребности, неожиданно показалось дно. После того как специалисты посчитали, какими ресурсами мы располагаем и сколько нужно затрат, чтобы эти ресурсы восполнить, стало очевидным, что необходимо пересмотреть топливный баланс, начать замену газа в электроэнергетике углем. Конечно, использование твердого топлива создает экологические проблемы. Внедрение современных технологий при добыче и сжигании его требует огромных капиталовложений. К тому же доставка угля в европейскую часть России, где сосредоточено 70 процентов промышленности, связана с большими транспортными расходами.
И тут возникает вопрос о развитии атомной энергетики. Мой собеседник -заместитель министра по атомной энергии, доктор технических наук Булат НИГМАТУЛИН.
- Недавно министр Евгений Адамов поддержал главу Газпрома Рема Вяхирева, предложившего сократить использование газа для тепловых электростанций. Руководитель Минатома обещает увеличить использование мощностей атомных электростанций. Разве АЭС имеют резервные мощности?
- Безусловно. Сегодня при необходимости мы можем увеличить мощность наших станций на 10-12 процентов. По проекту АЭС должна обеспечивать коэффициент установленной мощности до 75 процентов. Мы же имеем около 65. Кстати, в прошлом году, как только наметилось оживление в промышленности, предприятия сразу же ощутили недостаток электроэнергии. Дефицит покрыли атомные электростанции, увеличив производство ее на 16 млрд. квт/часов.
- Булат Искандерович, в последние десять лет атомная энергетика нашей страны оказалась в роли нелюбимого дитя. Отрасль, с которой связывали столько надежд, была отодвинута, если можно так выразиться, на обочину экономики. Строительство новых объектов заморожено. Все это следствие чернобыльской трагедии или были другие причины?
- Этому способствовали два обстоятельства - политическое и экономическое. Начнем с первого. Вскоре после чернобыльской аварии в стране начались выборы в Верховный Совет СССР, другие органы власти. Практически все кандидаты в своих выступлениях обещали добиваться закрытия атомных электростанций. Еще не было лозунга "Долой КПСС", но уже вовсю звучало "Долой АЭС". Это был своего рода предвыборный козырь, находивший отклик не только внутри страны, но и за рубежом.
Характерно, что многие ныне действующие политики пришли к власти на гребне борьбы с АЭС, добиваясь прекращения строительства атомных электростанций. На площадке, отведенной под АЭС в Нижнем Новгороде, выстроили предприятие по производству алкогольной продукции. Также было прекращено строительство АЭС в Воронеже, Татарстане, Костроме, Башкирии. Аналогично поступили и с Ростовской станцией. Правда, сегодня ситуация здесь поменялась.
Вторая причина - экономическая ситуация, сложившаяся после 1991 года. Наступил спад производства. Естественно, упал спрос на электроэнергию. Кто же в таких условиях будет вкладывать средства в развитие атомной энергетики?
- Каков сегодня ваш вклад в энергетическую систему?
- В целом по России мы производим около 15 процентов электроэнергии. В Европейской части страны этот показатель несколько выше - более 22. АЭС строились в основном в Европейской части, поскольку здесь нет богатых месторождений других видов топлива.
- Мы помним из школьных учебников, что при делении одного грамма изотопа урана или плутония высвобождается энергия, равная 22500 квт/часов. Это эквивалентно сжиганию 2800 кг условного топлива. Но людей настораживает степень безопасности при работе АЭС, утилизации отходов ядерного топлива.
- Не надо бояться АЭС. Многие просто не знают, что сегодня уровень безопасности действующих станций соответствует международным стандартам (не ниже, чем во Франции и Германии). Полностью решена проблема переработки и захоронения отходов нашего производства. Мы возводим АЭС в Китае, Иране, разрабатываем техпроекты для Индии.
- Вы так убедительно говорите о преимуществах атомной энергетики, что невольно возникает вопрос: неужели этого не понимают в правительстве?
-Сегодня уже многие осознали неизбежность использования атомной энергии. В Башкирии, например, сняли запрет на строительство АЭС. Проблема в другом - где взять деньги на строительство? Нынешние собственники вкладывать свои средства в эту отрасль не будут. Дело в том, что государство жестко устанавливает тарифы на электроэнергию, которые практически не менялись более двух лет и уже не покрывают расходы на эксплуатацию станций. По сути, все наши АЭС - банкроты.
Думаю, эта ситуация будет продолжаться до тех пор, пока гром не грянет, то есть не повторится суровая зима 79-го или 85-го годов. Вот тогда в авральном порядке и деньги будут искать, и страх перед атомом исчезнет. Что произошло, к примеру, в Армении. Вся республика требовала закрыть АЭС, а потом ядерное топливо из России с цветами встречали.
- В вашем ведомстве есть конкретная программа развития атомной энергетики?
- Конечно, есть. Но за 10 лет мы ничего не сделали, только проедаем то, что создано было во времена СССР. В настоящее время разрабатывается энергетическая стратегия России. Нужны механизмы реализации ее на практике. По нашим расчетам, на это потребуется около 6,5 млрд. долларов. Много? Но ведь энергетическая безопасность страны нам дороже, не так ли?