Этот древний город знаменит не только пожарскими котлетами, визитами Александра Сергеевича Пушкина и династией булочников Онегиных, но и золотошвейками, вернее, их неповторимым золотным -именно так, а не "золотым"-шитьем.
В советские годы золотошвеи работали в основном "на план", шили крепдешиновые блузки, кашемировые платья и знамена. Красно-золотые полотна давали стабильный доход и считались почетными заказами. В 70-е годы нашим женщинам полюбились бархатные вышитые береты, и в Торжок полетели заказы на золотное шитье. Местпром, которому подчинялось предприятие "Торжокские золотошвеи", еще долго предписывал выпускать невзрачные кофты и мешкообразные сарафаны, но в ассортименте фабрики уже появилась и другая продукция - расшитые серебром и золотом закладки для книг, театральные сумочки, платки, пояса. К слову, о местпроме. Во время пожара в здании министерства сгорело переходящее знамя, которое министр вскоре должен был вручать очередным передовикам. Чиновники рванули в Торжок - выручайте! И через неделю министр вручал победителю соцсоревнования только что отшитое полотнище, не заметив подмены.
ТАМ ЯБЛОКИ ЗЛАТЫЕ СВИСАЮТ ДО ЗЕМЛИ
Знаменитая фабрика - прямо возле въезда в город. При ней есть фирменный магазин, куда я первым делом направилась. Цены на золотное шитье "покусывают": вышитая брошь - 100-150 рублей, замшевый футляр для очков - 450, шифоновый палантин с кистями - 600. "Это же ручная вышивка,- обижается продавец, заметив мое недоумение,- и нитки с настоящим золотом". Рядом -другие товары: постельное белье, одежда для новорожденных, ночные рубашки. Все - с фирменной вышивкой, а цены несопоставимо ниже, потому, что работа выполнена на машине, к тому же обычными цветными нитками. Торговля идет вяло, для новоторов (так называют себя жители Торжка) сотня рублей -большие деньги, согласитесь, при средней зарплате в 500-600 рублей не до палантинов и бижутерии. Главные покупатели золотного шитья - Москва и Питер.
Над одной работой мастерица сидит иногда месяцами. Даже самых простых изделий - дамских брошей - больше трех-четырех за день не вышить. Управляются с иголками золотошвейки так ловко, что иностранные туристы, бывая на фабрике, норовят заглянуть под стол, чем вгоняют женщин в краску, - ищут вышивальные машинки.
Прежде чем пояс или сумочка засверкают узором, рисунок, который придумал художник, скалывается - переносится булавкой на кальку. Тот, кто видел книги для слепых, напоминающие решето, легко представит себе торжокский скол. Затем рисунок "в дырочку" прикладывается к темному бархату или коже, а сверху как бутерброд намазывается смесью керосина и зубного порошка. Когда работа идет со светлым материалом, вместо зубного порошка используется синька. По этому узору из точек и вышивает золотошвейка. За два последних месяца фабрика "съела" полкило зубного порошка, 200 граммов синьки и "выпила" три литра керосина.
В отличие от оренбургских пуховых платков, которые умеют вязать не только женщины, но и мужчины (есть даже семейные династии), золотное шитье - сугубо женское дело. За всю историю существования промысла не было случая, чтобы его освоил мужчина. Средний возраст вышивальщиц - 35-40 лет, почти никто из них не носит очков, зрение у мастериц отменное. В прежние годы, когда работниц заставляли сдавать нормы ГТО (Готов к труду и обороне), золотошвеи на стрельбах выбивали "десятку".
"Что самое сложное в вашей работе?" - поинтересовалась я у Кати Зотовой, совсем молодой, но уже известной своим талантом мастерицы. "Нанизывать на тоненькую иголку бисер. Пальцы все исколешь, пока с бисером работаешь. Бывает, и под ноготь игла войдет, вытащишь - и снова за работу". Вот каких жертв требует настоящая красота! "А в глазах от золота и серебра не рябит?" "Что вы! От металлических нитей "под золото и серебро" -бывает, от настоящих - золотых и серебряных -нет". Говоря "настоящие", вышивальщица имела в виду нити с пятипроцентным содержанием золота и серебра. Их фабрика получает из Владимирской области.
Равным по мастерству торжокским золотошвеям в России нет. Золотным шитьем и вышивкой известна, к примеру, Нижегородская область, но торжокские работы ни с чем не спутать. Когда-то вышивали золотом Бухара и Казань, а учиться вышивальщицы приезжали в Тверскую область. Некоторое сходство с торжокской имеет индийская вышивка, хотя в ней чаще, чем у нас, используются металлические нити.
...И ХРАМЫ РАСПИСНЫЕ СТОЯТ В ЗЛАТОЙ ПЫЛИ
Слава о золотошвеях долетела до Кремля. Недавно они выполняли большой заказ, шили "Доссию" - настенное полотно, которое украшает царский трон в Андреевском зале Большого Кремлевского дворца. Причем вышить занавес надо было точь-в-точь по царскому образцу ХVIII века, который хранится в кремлевских подвалах. 16 опытных золотошвеек полгода колдовали над занавесом, из-за гигантских размеров - четыре на семь метров - вышивали его по частям, а потом сшивали куски вместе. Зато теперь в телерепортажах из Кремля можно заметить и торжокскую "Доссию", а царская так и осталась в запасниках.
Сейчас фабрика выполняет другую крупную работу, расшивает золотом плащаницу. Почти готово панно с изображением Храма Василия Блаженного. Подобные работы очень дороги и по карману только состоятельным людям. К примеру, панно размером с газетный лист может стоить 100-150 тысяч рублей. И покупатели находятся. Единственный залежалый товар на фабрике - погоны одной из силовых структур. Военачальники сделали большой заказ, а расплатиться не захотели, вот новоторы и попридержали погоны на складе, где они пылятся уже не первый год. По части военной амуниции у золотошвей большой опыт. Они расшивали костюмы для фильмов "Война и мир", "Анна Каренина", "Битва при Ватерлоо", "Посол Советского Союза". Жаль, что для отечественного кино наступили тяжелые времена и заказов от киностудий на фабрике нет.
Как и другие предприятия народных промыслов - "Жостовские подносы", "Дымковская игрушка", "Ростовская финифть", "Хохломская роспись", золотошвеи живут небогато. Шитые золотом сувениры и безделушки делают погоду фабрике разве что раз в году - к 8 марта, когда ошалевшие от весны мужчины сметают с прилавков все, что блестит. Прибыль приносит постельное белье, ночные рубашки, одежда из льна. Есть, правда, проблемы с льняными тканями - за годы реформ многие центры выращивания и переработки этой культуры исчезли. Теперь по региональной программе "Лен" отрасль заново возрождается в Тверском крае. За последние четыре года новоторы разработали более 300 наименований продукции, почти все пошло в производство. А ведь совсем недавно уникальная фабрика чуть не погибла в буре реформ. И если бы не помощь Ассоциации предприятий народных промыслов, куда вошли тверские промысловики, может, о золотном шитье мы забыли бы так же, как о курских цветочных коврах и мценском кружеве.