- В своем творчестве вы отталкиваетесь только от собственной биографии?
- Отвечу очень быстро. Конечно, это моя биография, это я ходил в школу каждый день по холоду зимой. Но то же самое переживали и все мои друзья, все родственники. Я воспроизвожу из собственной жизни только то, что интересно и близко большому количеству моих знакомых, а также совершенно незнакомых мне людей. Меня интересуют универсальные стороны жизни.
- Сохранились ли какие-то отношения с кемеровским театром "Ложа", где вы начинали?
- Театра нет. А тогда мы вместе с актерами разрабатывали некий новый метод высказывания, пробовали делать театр, который не пользуется пьесой и говорит свободно. И все шло довольно бурно 6 лет. Это был некий постмодернизм, очень нежный, очень домашний и уютный. Сейчас тот масштаб кажется мне маленьким и невнятным. Когда я остался один, на уровне темы все изменилось совершенно. А метод высказывания? Да, я освоил его там, хотя тогда сам почти не играл.
- Что влияет на ваше творчество?
- В большей степени влияет погода. Книжки, кино, другие художественные произведения не влияют. Музыка - да, потому что она производит на меня сильнейшее, такое сокрушительное впечатление, справиться с ним я не могу. Но и тут нет прямой связи. Больше всего влияют погода, общее настроение в стране - разные войны, цунами. Качество ручки влияет на качество текста очень существенно.
- Ваши пьесы ставят, вы как-то отслеживаете этот процесс?
- Нет, постановки я не отслеживаю. И не потому, что мне все равно. Я не могу, не должен этого делать. Я написал текст - и все, внедряться в постановку, в чей-то замысел права не имею. Мое мнение в этом случае ничем не отличается от мнения любого зрителя.
- Как-то вы сказали, что лет 5 еще поиграете - и оставите театр.
- Да просто это физически тяжело, я очень устаю - и чем дальше, тем сильнее. Ну, книжки буду писать, заниматься чем-то еще. Кстати, с 28 апреля поступит в продажу моя новая книга "Реки".
- В Красноярск вы приехали вместе с группой "Бигуди", привезли новый альбом...
- Да. Совместный проект появился три года назад. А после первого альбома я совершенно искренне говорил, что второго не будет. Но потом была длинная череда общих концертов - и у Максима Сергеева возникли новые музыкальные произведения, а у меня тексты. Мне кажется, второй альбом получился гораздо более сильным по музыке и крепче композиционно.
- Телевизионный проект не собираетесь делать?
- Нет. У телевидения нет шансов сделать произведение искусства, а меня что-то другое не интересует. Телевидение делает не искусство, а именно телевидение. Я не говорю, что это плохо, - это какая-то часть жизни общества, но это не для меня.
- А как вы относитесь к тому, когда говорят: вы не вписываетесь в принятый формат?
- Это одна из самых непонятных для меня вещей. Все, кто говорит о формате, смотрят неформатное кино и слушают неформатную музыку. А к той музыке, которую ставят в эфир, относятся с пренебрежением, презрением и называют ее разными нехорошими словами. Условно говоря - это какой-то "Макдоналдс". Владельцы "Макдоналдса" в своих ресторанах никогда не едят. Но те и другие манипулируют людьми, полагают, именно им известно, что человеку надо. То же самое относится и к политикам, и к журналистам - я говорю о плохих журналистах.
Вот, например, по телевидению идет много программ с юмористами. А я не знаю ни одного человека, который с удовольствием бы смотрел программу Евгения Петросяна. Я понимаю - есть такие люди, вот же они сидят в зале, радуются. Но я лично их не знаю, и кто они, не представляю. Думаю, на мои спектакли они не ходят. Получается, мы существуем в каких-то параллельных мирах.
- Была информация, что вы снимаетесь в фильме Глеба Панфилова.
- Уже отснято. Это фильм по роману Александра Солженицына "В круге первом", меня там немного - 4 минуты на экране. Играю писателя Галахова, а точнее - Константина Симонова. Очень большое портретное сходство получилось, я там с усами, со значками лауреата Сталинской премии, все, как положено.
По моей пьесе Сергей Соловьев написал сценарий "Дредноуты" и объявил об этом на пресс-конференции. И кастинг даже провели, и оператора назначили. А потом раз - и у него началась съемка фильма "Анна Каренина". Я этому обстоятельству только рад. Такой известный, с детства любимый режиссер - я ему не мог отказать, не имел права. Но жизнь, она мудрее.
- Владимир Машков как-то говорил о совместном с вами проекте. Он состоится?
- Однажды мы с ним об этом побеседовали, но больше к проекту он не возвращался. Если вспомнит, я с удовольствием буду с ним работать.
- Правда ли, что вы пишете пьесу для МХТ?
- Неправда. Олег Павлович Табаков об этом рассказал. А потом позвонил мне и поставил в известность. Он бизнесмен, это в его методах. Он то же самое заявлял и 2 года назад, на сборе труппы. Я не буду этого делать.
- Безусловно, вы очень хороший рассказчик, когда начинаете говорить - оторваться невозможно. Непревзойденным рассказчиком в свое время был Ираклий Андроников. Вы себя с ним не сравнивали?
- Это самое корректное сравнение из всех, какие я слышал, хотя, конечно, с большим количеством оговорок. Ираклий Андроников - единственный человек, который произвел на меня то самое впечатление, повлиявшее на все.