МАРКИЗ ПРИЗНАН ВИНОВНЫМ

Когда судья спросил старшину присяжных заседателей Марка Кинга, к какому вердикту пришло жюри -

Когда судья спросил старшину присяжных заседателей Марка Кинга, к какому вердикту пришло жюри - виновен отставной полковник армейского резерва США Джордж Трофимофф в шпионаже или нет, ответ был, какой и ожидался: "Виновен". Это означает, что 74-летний подсудимый на процессе, который три недели продолжался в Тампе, на западном побережье Флориды, обречен на пожизненное заключение. Ирония состоит в том, что во всем этом деле не исключена та самая ситуация, которую Грэм Грин изобразил в своей сатире на шпионские романы "Наш человек в Гаване".
Как и гриновский персонаж, мелкий торговец пылесосами, Трофимофф, сын беглецов из большевистской России, родившийся в Берлине, всю жизнь нуждался в деньгах. Правда, тот заботился о будущем дочери, а Джордж был охоч до женщин, только в законный брак вступал пять раз, предпочитая партнерш все моложе и моложе. Как уже рассказывалось в "Труде", его "поводыри" в КГБ однажды серьезно обеспокоились: он связался с немкой, которая была на 30 лет его моложе.
По ходу процесса у наблюдателей не раз возникали сомнения: откуда у начальника переводческой службы в Нюрнберге, удаленном от всяких штабов и прочих секретных учреждений, могли взяться материалы важного стратегического характера, которые он будто бы поставлял КГБ? Не снабжал ли он "Центр", как вышеупомянутый прохиндей, фигурально выражаясь, чертежами пылесосов, выдавая их за нечто суперсекретное? И не покрывал ли эту аферу кто-то из высокопоставленных деятелей КГБ, получавших ордена за добывание столь "ценных" сведений?
Но если и так, после того, как членам жюри показали видеопленку с собственными признаниями Трофимоффа в многолетней шпионской работе, исход суда был предрешен. А уж когда на свидетельском месте появился бывший начальник контрразведки Первого главного управления КГБ генерал Калугин, живущий теперь в Америке, и подтвердил, что Трофимофф считался одним из ценнейших источников информации, его песенка была спета окончательно.